Зачем Сталин спас Гитлера

Вениамин Мочалов

"...что я хотел тебе сказать после твоего тоста, хорошего тоста, не спорю, другое. Про Гитлера. Ты назвал его бандитом. И солдаты так его называли. Правильно называли. Конечно, он бандит, но я думал, что бандит умный, а оказался глупый. Вот если б мы вместе да против всех этих наших союзничков, Черчиллей, Рузвельтов, весь мир покорили бы, понимаешь, весь мир! А потом поделили бы пополам! А он, дурак, не понял. И полез. И по зубам получил.
Я почувствовал, что сейчас что-то произойдет.
— Товарищ Сталин, но ведь вы сами...
— Не перебивай! Товарища Сталина перебивать нельзя. Слушай. Договорились, значит, мы с тобой, что Гитлер бандит. Людей убивал, в печках сжигал. Нехорошо, конечно. Негуманно. Ну, а товарищ Сталин, по-твоему, не бандит? — Он сделал паузу, и я почувствовал — по спине у меня побежали мурашки. — Сколько он людей на тот свет отправил! А? Куда там Гитлеру. Ребенок по сравнению с товарищем Сталиным... Учиться ему у товарища Сталина надо было, а он вместо этого полез, дурак, на него... А начал-то он вообще неплохо. Тесно, говорит, нам, немцам. Версаль задушил! И гам! — для пробы — Саар. Плебисцит вроде устроил. Сошло. Потом Австрия, аншлюс. Сошло. Судеты, Мюнхен — тоже сошло, победа. Сожрал Чехословакию, союзнички промолчали. Молодец! Хвалю! Знал, что делал. И внутри тоже. С врагами народа надо поступать решительно. Колебаться нельзя. «Окончательное решение еврейского вопроса» — правильное решение. Я бы сказал даже, гениальное.
Что он говорит? Я почувствовал, что во мне что-то оборвалось.
— Товарищ Сталин... Иосиф Виссарионович... Но нас же всю жизнь учили, убеждали, что антисемитизм... Он не дал мне договорить.
— Не было его! Нет! И не будет! — Он вдруг побагровел. — Нет такого понятия, «антисемитизм». Понятно? Есть племя торгашей, ростовщиков и хапуг...
— Эйнштейн, что ли, торгаш и хапуга?
— Эйнштейн не знаю, а Каганович да!
Тут как раз вошел Никита с двумя бутылками водки.
— Скажи, Никита, Лазарь вор?
Никита опешил. Поставил бутылки. Лихорадочно стал одну из них раскупоривать.
— Вор или не вор, говори!
Никита, точно рыба, выброшенная на берег, хватал ртом воздух. А перед ним стоял, расставив ноги, Сталин, весь красный, даже шея и грудь покраснели, со сжатыми кулаками, и казалось, что вот-вот он размахнется и ударит его.
— Говори!..."

https://proza.ru/2018/05/28/1496

я: читаю книгу про життя мормонів, вони там готуються до світового хаосу, роблять запаси їжі, купують купу зброї, думаю, от йобнуті.

я: прибираючи вдома, тричі перекладаю пневмат, вже другий день розпитую знайомих, де в місті вчать стріляти.

В Китае распространение и хранение книг Солженицына стало уголовным преступлением.



«Кто льет грязь на Сталина, тот льет грязь на советский народ. Кто льет грязь на его ученика Мао, тот льет грязь на китайский народ. Мы не позволим», – сказал Си Цзиньпинь.

https://panorama.pub/12434-v-kitae-solzhenitsyna.html

Почему христианские народы вообще и в особенности русский находятся теперь в бедственном положении.
Л.Н.Толстой

... Все евангелия эти не представляют из себя цельных произведений, а все суть соединения из различных писаний. Так, например евангелие Матфея в основе своей имеет краткое евангелие евреев, заключающее в себе одну нагорную проповедь. Все же евангелие составлено из прибавляемых к нему дополнений. То же и с другими евангелиями. Все евангелия эти (кроме главной части евангелия Иоанна), появившись позднее Павла, более или менее подгонялись под существовавшее уже павловское учение.
Так что истинное учение великого учителя, то, которое сделало то, что сам Христос и его последователи умирали за него, сделало и то, что Павел избрал это учение для своих славолюбивых целей; истинное учение, с первых шагов своих извращенное павловским извращением, все более и более прикрывалось толстым слоем суеверий, искажений, лжепониманием, и кончилось тем, что истинное учение Христа стало неизвестно большинству и заменилось вполне тем странным церковным учением с папами, митрополитами, таинствами, иконами, оправданиями верою и т. п., которое с истинным христианским учением почти ничего не имеет общего, кроме имени.

Такого отношение истинно-христианского учения к павловско-церковному учению, называемому христианским. Учение было ложное по отношению к тому, что им будто бы представлялось, но как ни ложно оно было, учение это все-таки было шагом вперед в сравнении с религиозными понятиями варваров времен Константина. И потому Константин и окружающие его люди охотно приняли это учение, совершенно уверенные в том, что учение это есть учение Христа. Попав в руки властвующих, учение это все более и более огрубевало и приближалось к миросозерцанию народных масс. Явились иконы, статуи, обоготворенные существа, и народ искренно верил в это учение.

Так это было и в Византии и в Риме. Так это было и все средние века, и часть новых — до конца 18 столетия, когда люди, так называемые христианские народы, дружно соединились во имя этой церковной павловской веры, которая давала им, хотя и очень низменное и ничего не имеющее общего с истинным христианством, объяснение смысла и назначения человеческой жизни.

У людей была религия, они верили в ее и потому могли жить согласной жизнью, защищая общие интересы.
Так это продолжалось долго, продолжалось бы и теперь, если бы эта церковная вера была самостоятельное религиозное учение, как учение браманизма, буддизма, как учение шинто, в особенности как китайское учение Конфуция, и не была подделкой под учение христианства, не имеющей в самой себе никакого корня...

Приплыла к старику золотая рыбка и молвила:
- Дед, ты задолбал. Учиться надо было и искать нормальную работу. Сейчас бы жил в одной квартире, а вторую сдавал. Ещё бабу себе стремную выбрал. Ты мужик вообще или нет? С хера ли она тобой помыкает? Пшел вон с моих глаз.

О нравах москвитян

Иоганн Корб. Дневник путешествия в Московское государство.

Весь московский народ более подвержен рабству, чем пользуется свободой, все москвитяне, какого бы они ни были звания, без малейшего уважения к их личности находятся под гнетом жесточайшего рабства. Те из них, которые занимают почетное место в Тайном совете и, имея величавое название вельможи, справедливо присваивают себе первое в государстве достоинство, самой знатностью своей являют еще в более ярком свете свое рабское состояние они носят золотые цепи, тем тягостнейшие, чем большей пышностью ослепляют глаза, самый даже блеск этих холопов упрекает их в низости судьбы. Если бы кто в прошении или в письме к царю подписал свое имя в положительной степени, тот непременно получил бы возмездие за нарушение закона касательно оскорбления [царского] величества Необходимо присваивать себе уменьшительные имена, например Яков должен подписываться Якушкой, а не Яковом, ибо москвитяне полагают, что было бы неуважением со стороны просителей к высочайшему сану особы, облеченной царским достоинством, не засвидетельствовать прилично государю своего почтения, именуясь покорно уменьшительным именем Царские министры утверждали, что военный инженер Лаваль, погрешив означенным преступлением, навлек на себя царскую немилость. Нужно себя называть холопом или подлейшим, презреннейшим рабом великого князя и все свое имущество, движимое и недвижимое, считать не своим, но государевым. Царь московский превосходный выразитель такого понятия он своим отечеством и его гражданами так пользуется, что его самодержавие, никакими пределами, никакими законами не ограниченное, ясно сказывается, например, в полном распоряжении имениями частных лиц, как будто бы природа все это для него одного только и создала. При таких понятиях москвитян пусть царь угнетает людей, созданных для рабства, да покоряются они своей судьбе, что кому до того!

https://www.sedmitza.ru/lib/text/439284/

Алексеев А.
Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки

Несколько слов о том, как думают в настоящее время евреи о христианстве, и каково их отношение к христианам


"... И вот до какой степени простирается эта ненависть в сердцах евреев от большого до малого. Известно, что прежде военные училища солдат-новобранцев, или, как они назывались, батальоны военных кантонистов, наполнялись еврейскими малолетками, которыми евреи выполняли рекрутскую повинность. В этих училищах научили нас, в бытность кантонистами, русской грамоте, и читать давали нам более отрывки из священного писания Нового Завета. Мы читали все, но, бывало, как увидим имя – Иисус Христос, то каждый из нас выскабливал оное перочинным ножичком, так что мы перепортили все книжки. Однако делали мы это до тех пор, пока христианский законоучитель не объяснил, что сынам израилевым не должно чуждаться Владыки Израиля. Одно это уже показывает, как враждебно смотрят иудеи на Христа Спасителя. Но вот еще более разительный пример, подтверждающей эту ненависть. Страшно вспомнить, какую богопротивную выходку иногда дозволяет себе еврей фанатик творить в посмешище Христу. Раз, как теперь помню, в один еврейский праздник (Симхес торе, т. е. радость о священном законе) жители нашего местечка, конечно евреи, собрались попраздновать к одному богатому фанатику, еврею же. Когда стало смеркаться, хозяин дома принялся закрывать ставни, опустил шторы, чтобы христиане каким-нибудь образом не заметили его выходки, и зажег свечку. Когда все это сделал, он снял с себя платье и полунагим вскочил на стол, прислонясь к углу, и желая точнее представить из себя распятого Христа, наклонил голову, простер руки, держа их как бы пригвожденными к кресту. И смотревшие на это смеялись, и когда мы, дети, начали расспрашивать у отцов о причине представления и насмешки, то они отвечали, что когда-то был на земле Христос, прослывший Мессией, в коего уверовали христиане, и которые чтут Его Богом и изображают Его на иконах в таком виде. Рассказывая это, они внушали нам сильную ненависть ко Христу. После этого удивительно ли, что еврей, как мы уже говорили, прежде чем вырастет, становится врагом Спасителя и святой Его церкви.

Евреи, в особенности фанатики из секты хасидимов, сильно презирают христианскую церковь. Проходя мимо оной, отворачивают лицо и говорят: «шакец тешакцено», что значит, «да будет место сие отвержено и попрано», причем нередко плюют, приговаривая – «пумахшемой везохрой», т. е. «да изгладится память о семь», однако, когда плюют, то оглядываются – нет ли вблизи христианина, тогда из боязни этого не делают. Вспоминая о семь, нам становится грустно, что они делают так, преимущественно когда проходят мимо православных храмов. Делают это не потому, чтобы они имели что-нибудь особенное против русских, нет, им противны православные храмы потому, что они украшены св. иконами, которые, как мы уже выше заметили, евреи считают противными второй заповеди..."

https://azbyka.ru/otechnik/religioveden ... sudki/#0_6