В. Бойко― Я сейчас пытаюсь понять, вы сказали, что с одной стороны политики это расходный материал. С другой стороны вы отмечаете, что убийство это, безусловно, плохо. С третьей стороны вы говорите, что нельзя из Немцова делать символ, потому что этот символ фальшивый. А нельзя ли просто выйти на улицу, чтобы сказать, что я персонально в этой стране не согласен с тем, что был убит Борис Немцов.
А. Невзоров
― Так вы знаете, я в гораздо большей степени не согласен с тем, что были убиты 4 тысячи мальчишек на ж/д вокзале в Грозном во время его штурма. По причине тупости и алкоголизма генералов. И эти мальчишки меня до сих пор волнуют, беспокоят и причиняют мне, скажем так, дискомфорт и настолько, насколько вообще его можно причинить рептилии, такой как я. Гораздо больше, чем политик, который сознательно понимал, на что он идет.

А. Невзоров― Милый Леша, вы правы, он не работает, он не может работать. Хотя в определенном смысле, вы знаете, когда – вот я помню первую чеченскую войну – я понимал, что он работает, потому что право русского мальчика сгнить где-нибудь на ж/д-вокзале в Грозном со ртом, полным червей. Это было то самое священное право, к которому его обязывала любовь к родине и всесилие и всемогущество государства. В этом смысле права человека соблюдались и, вероятно, будут соблюдаться еще какое-то время, пока все это не распадется окончательно.

William Bones писал(а):
...Что-то есть под этим хитиновым панцирем...

Alik писал(а):Нет, он "не из их числа"!
Он просто пытается быть честным с самим собою.

«В Чечне необходима тактика выжженной земли, а всех чеченцев депортировать» (Сергей Доренко).

«Враги России все, кто выступает против войны в Чечне» (Александр Невзоров).