В.Мироненко
― С шахтеров. Это очень депрессивный регион. Дело в том, что шахты украинские на Донбассе, они с ценным углем, с хорошим, но
там глубина шахты 1500 метров. Там круто падающие слои 50 см. Там этот уголь, он востребован частично, но он должен быть
включен в цепочку металлургическую какую-то и так далее. А это 5 или 6 миллионов человек было, которым, — если закрывать
шахты, а они будут закрывать раньше или позже, — нужно искать работу, нужно как-то решать их судьбу.
Кстати, в этом отношении – я боюсь это сказать, но я, видимо, должен это сказать – вот эта экономическая нагрузка, которую
несла на себе реконструкция всего Донбасса, если бы ничего этого не произошло, а проблема все равно встала, и проблемы Крыма,
которые были – я не уверен, что украинская экономика это выдержала. Поэтому я им сейчас все время говорю: «Друзьям мои,
обратного пути нет. Что случилось, то случилось. Можно по-разному это оценивать и к этому относиться. Но сейчас главное –
думать о том, как вам жить, как выживать украинскому государству. А выживать ему можно только одним способом – это производить
экономическую реформу. Если хотите, повторить опыт Германии времен Людвига Эрхарда послевоенной, и, кстати, для этого все
условия, на мой взгляд есть.

О.Пашина
― А есть ли там желание решать сейчас эти проблемы? И они отвлечены совершенно другими темами и просто сейчас об этом не
задумываются.

В.Мироненко
― Это мы во возвращаемся к тому вопросу, который вы правильно поднимали. То есть мотивация чрезвычайно высокая в украинском
обществе. Украина на сегодняшний день самая бедная страна Европы. Доходы украинских граждан самые низкие по сравнению со всеми
остальными.

В.Дымарский
― Молдавия.

В.Мироненко
― Молдавия даже выше, уступают Молдавии сейчас. Ну, по формальным цифрам. Хотя всегда это цифра лукавая. Кто говорил, что есть
три вида лжи: бытовая, клятвоотступная и статистическая. На самом деле в Украине, как я это постоянно повторяю, существует
огромный мелкотоварный уклад, который обеспечивает на самом таком уровне… по крайней мере, голода нет. Но дело не в этом. Дело
в том, что тот слой, о котором мы говорили, он очень мотивирован к реформам. Большинство активных граждан Украины довольно
образованы, умеют работать, любят работать. У них всегда было это. Украинцев критиковали за это, шутили. То есть мотивация у
них высокая. Подушка безопасности у них… то есть голода не будет, по крайней мере, ближайших несколько лет. Поддержка стран,
которые могли бы как-то экономически им содействовать, тоже есть. Вообще, мне все это очень напоминает реформы Людвига Эрхарда
в Германии, но там было одно отличие: Германия была оккупирована, и Эрхрад мог на недовольства людей первые два года реформы,
когда он убирал социальные программы и открывал возможности для бизнеса другие и финансовую форму проводил фактически, такую
ликвидационную – он мог сослаться.
Но на Украине ситуация… Вот у нас любят повторять, что они не самостоятельные, они выполняют волю Вашингтона или еще кого-то.
А вы знаете, я думаю, что это хорошо было бы, если бы они выполняли волю тех, кто им помогает, так или иначе, финансово,
поддерживает их политически и предлагает им некий план реформ. Это такой квазиплан Маршалла, получается такой. То есть
отказаться выполнять эти обязательства украинская власть не может, потому что это условие помощи им и поддержки. Поэтому, я
думаю, что на сегодняшний момент при всей сложности ситуации в Украине сложилась очень благоприятная обстановка для того,
чтобы Украина довольно серьезно двинулась по пути реформ. Но для этого, во-первых, надо остановить войну и не допустить, чтобы
она началась снова.

В.Дымарский
― Но война сейчас остановлена.

В.Мироненко
― Во-вторых, как вы правильно сказали, чтобы политической класс Украины сам осознал и понял, что есть большинство населения,
на которое можно опереться и которое может вытащить эти реформы, и научился эти интересы выражать, на пытаться с них снять
дополнительные налоги. И третье: конечно, нам нужно в России понять, что нашим национальным интересам никакое обострение
отношений с Украиной и попытка помешать ей выйти из этого положения, в котором оно сейчас находится, не отвечает, по моему
глубокому убеждению.