В нынешнем году американский зритель дважды смотрел фильм Андрея Некрасова и Ольги Конской "Уроки русского". Вернее, этот фильм был представлен на двух американских конкурсах. В январе, на фестивале авторского фильма "Санденса" в Парк-Сити, (Уроки русского" попали в номинанты главного приза жюри), и в апреле-мае на международном кинофоруме Сан-Франциско. Проведенную в Парк-Сити встречу с автором фильма назвали так: "Встреча с искусством: уроки русского учат гуманизму". А в Калифорнии создателей "Уроков" характеризовали, как "людей, противостоящих суперсиле дигитальной камерой и сильной волей". В начале "Уроков" видны афиши "Покаяния" и "Отца солдата". Некрасов говорит, что процесс десталинизации в кино культуре начался как раз с фильма Абуладзе, что для него было очень важно не только политически, но и с точки зрения художественной.

На "Санденсе" фильмы Некрасова были представлены также в 2002 и 2004 годах . Еще раньше, на Каннском кинофестивале в 1993 году его 23 минутный фильм "Пружинный Ленин" заслужил приз UNESCO; На Мангеймском кинофестивале за фильм "Сильна как смерть любовь" Некрасову вручили приз международной кинокритики. Снятый в 2001 году фильм, "Любовь и другие кошмары", принял участие в более чем 30 конкурсах, и получил немало призов, в том числе в Роттердаме и Берлине. В 1984 году во время съемок в Швеции фильма " Жертвоприношение" он был ассистентом Андрея Тарковского. Снятый для британского Chennel - 4 фильм 29 летнего Некрасова "Каждому - своя Россия" заслужил живой интерес и высокую оценку. Газета Independent (1988) писала: "Отличная режиссура, находчивый монтаж, волнующий фильм!"

Большой резонанс вызвал снятый Некрасовым в течение месяца фильм "Недоверие" о взрывах, спланированных ФСБ в городах России. Его показали на международном кинофестивале Карачи, где присвоили звание лучшего документального фильма. Международная правозащитная организация "Amnesty Internathional" наградила фильм специальным призом. А в 2007 на Каннском фестивале состоялась мировая премьера фильма Некрасова и Конской, "Бунт: дело Литвиненко". После Франции показ этого фильма состоялся в Торонто, Мельбурне и Стокгольме. В России "Дело Литвиненко", также как и "Уроки", фактически, официально запрещены, но там показ "Дела Литвиненко" несколько раз все же удался, только в малых аудиториях.

Выпускник петербургского института Театра и кино, философского факультета Парижского университета и киношколы Бристольского университета, сценарист, публицист, драматург и писатель Андрей Некрасов в "Уроках русского", кроме кинодокументалиста, выполняет и функцию журналиста. В одном из кадров он беженцам показывает снятые Ольгой Конской в Южной Осетии кадры разрушенных домов грузин. Люди не знали, что происходило в их домах, во дворах, на их земле. Южная Осетия для грузинских журналистов, естественно, был непроницаемым анклавом. Андрей говорит, что поднятый вокруг этой войны дезинформационный шквал указывает на "совершенно вымытые мозги", на модель Оруэлла- "Малую Северную Корею".

***

Вне программы кинофестиваля Сан-Франциско, тамошняя благотворительная организация, "Группа помощи Одуванчик" (Руководитель Ека Гватуа), устроила встречу зрителей с Андреем Некрасовым. После показа фильма, автор "Уроков русского" говорил об опыте, полученном в съемках во время военных действий, об этнической очистке в Абхазии, о составном этой войны- "батальоне Баграмяна", Шамиле Басаеве, заслуге "Конфедерации горских народов", о положении в России, о том, насколько хорошо знают в России географию Кавказа. "Чтоб изменить положение, нужно больше работать, и работать"- сказал он. А когда разговор коснулся его личной безопасности, он повторил слова своего друга, Александра Литвиненко: "Всех не расстреляют"…

Мы тоже обратились к Андрею Некрасову с несколькими вопросами.

-Господин Некрасов, ваши фильмы не раз снискали признание в России. Когда вы стали нежеланным режиссером?
-Проблемы у меня потому и создаются, что без деятельности таких людей, как я, Российской власти было бы легче существовать. Первый серьезный инцидент, который приключился со мной, датируется 2004 годом, когда у нас с Ольгой Конской украли мастер-кассеты (оригиналы). Там было интервью бывшего офицера ФСБ и правозащитника Михаила Трепашкина. Он, между прочим, скоро после этого интервью был арестован. Поэтому, фильм "Герой нашего времени", не был таким полным, каким мы его планировали. С тех пор я не храню оригиналов в России, и стараюсь, все, что отснял, тут же вывезти из России.

-Что для вас главное во время создания таких фильмов?
-Быть правым перед своей совестью.

-Где, на ваш взгляд, проходит черта между документальным фильмом и пропагандой?
-Откровенно говоря, объективно установить эту черту так же сложно, как – правду. Так, как пропаганда бывала очень талантливой, такой, как фильмы Лени Рифеншталля. В СССР примеров того было множество. Есть произведения особой художественной ценности с элементами пропаганды, например, Эйзенштейна. Сегодня отличить созданную на политическую тему пропаганду от документалистики помогает тот факт, что талантливой пропаганды почти не существует. Для этого нет соответствующих условий, т.е. тоталитарной системы. Нынешняя система не знает никаких ресурсов для поддержки идеологии. Несмотря на совершенное неприятие путинской России, она все же не тоталитарная, хотя бы потому, что Путин и его компания больше любят деньги, чем создание идеологии. Ее поддержка их никак не волнует (Сталин, и Ленин намного меньше любили денег). Сегодня аудиовизуальная пропаганда почти всегда делается для телевидения, или Интернет -телевещания, и пытается показать свой мессидж, как чистую информацию, факты, которые почти всегда сопровождаются текстом за кадром. Это не авторский текст, а взятый с неба. Авторы такого продукта глубоко скрыты. Знать, кто они, не столь важно, да и не нужно.

А моя документалистика авторская. Я говорю зрителю: вот, я тут, у меня есть свое мнение, которое опирается на мой опыт и мои выводы. Это мое мнение, а не какого либо правительства. У моих фильмов также есть форма, которую я достиг мучительными творческими исканиями. Это так же мучительно, как , наверное, роды. А в типичной пропаганде не чувствуется искусство. На мой взгляд, пропаганды постсоветского пространства (за пределами России) меньше, чем в России, однако больше, чем на Западе. Один из известных пропагандистских фильмов недавнего прошлого, латвийский "Советская история". Главный смысл этого фильма в том, что советский коммунизм был таким же ужасающим, как нацизм, однако эта мысль, из-за пропагандистской формы фильма, теряет свою убедительность. Как тезис, я считаю это мнение совершенно допустимым, что не мешает данному фильму быть примером пропаганды, который я отрицаю, как способ воздействия на меня. В Грузии я видел фильм о преступлениях, совершенных против грузин "Конфедерацией горских народов". Этот фильм по своей форме был пропагандистским. Он, на мой взгляд, может убедить лишь и без того осведомленного человека. Без ложной скромности могу сказать, что после показа "Уроков русского", за те два часа, что идет фильм, зрители радикально изменили мнение о войнах в Грузии. Я не думаю, что сегодня пропаганда способна на подобное. В западных "мейнстримных" СМИ пропаганда совершенно неприемлема. Небольшое указание на то, что за фильмом стоят чьи-то интересы, теряют перспективу показа фильма по основным каналам. Несмотря на это, в реальности есть телекомпании, чьи программы очень часто похожи на пропаганду, например, FoxNews. Это явно и грубо. Однако есть и более изысканная квази-пропаганда, авторы которой никак не считают ее таковой. Эта пропаганда подсознательная. Она исходит от автоматизма политкорректности, где, например, underdog (проигравший) всегда прав, и не только прав, но даже должен существовать, если даже это не так явно. В связи с августовской войной, в 2008 году было необходимо создать осетинский underdog, поскольку Грузия союзник супер государства, США. Этот underdog т.н. "маленький, свободолюбивый народ", а между тем, в действительности Южная Осетия является не просто союзником авторитарной России, а ее прямым (нелегальным) придатком, и невообразимо коррумпирована и милитаризована, как Северная Корея, а такое не вмещается в миф политкорректности и, следовательно, должно быть ретушировано. Так создается пропаганда на Западе.

-Что для вас августовская война 2008 года?
-Первая серьезная книга, которую я прочитал в 10 летнем возрасте, была "Война и мир". Эта книга рассказывает о многом. В том числе, о войне. Толстой ненавидел войну. Об этой простой истине часто забывают. Это был одним из первых авторитетов, который научил меня неприятие войны. Разумеется, война может быть справедливой, оборонительной. Вышеупомянутая толстовская ненависть касается войны захватчиков. Война России на территории Грузии не была справедливой, она была захватнической, и мы с Ольгой просто не могли молчать, прошу прощения за столь громкое высказывание. Духовным инициатором фильма была Ольга. Я к развитым в 2008, и до того, событиям подходил аналитически. И Ольга не смотрела на происходящее просто: захват, коварство, удар в спину братскому народу. Отчаяние грузинского народа… Таким Ольга была человеком.

-Чему такие "уроки" научили мир?
-Эти уроки, пока неосознанно, действительно чему-то научили мир. Люди (за пределами СССР), которые приходят посмотреть наш фильм, смутно подозревают, что что-то не совсем так, как говорят русские. Что-то такое: "внезапно напав на маленький мирный народ, спящий город" и т.д. и т.п. Россия смогла продать Западу именно эту версию. Но люди догадываются, что это не так. Я рад, что наш фильм дает информацию людям. Также, у нас есть ощущение, что мы пытаемся донести правду. Мы можем ошибаться, но мы действуем откровенно, безо всяких заказов, какой-либо корысти и скрытого смысла. Поэтому я верю, что эти уроки, этот учебник создан не на один год. Я уверен, что этот учебник переживает Путина, Суркова и их не очень талантливой пропаганды.