Hymlev писал(а):ода с одного форума
Путин!

Путин ушёл... Ушёл!
Трудно поверить в это...
Вроде бы, всё хорошо,
Всё как всегда на свете.

Всё хорошо... Но в груди
Крик зарождается слёзный:
Путин, не уходи!
Не уходи, наш звёздный!

Ты начертил пути,
Ты проложил дорогу,
Ты же теперь и веди
К Божьему нас порогу!

Сроков тебе бы пять
(Верю - поддержат люди).
Русь разопнут опять
Если тебя не будет!!!

Кровоточить на кресте
Нам не впервой, но всё же
В Пензе, Москве, Элисте
Лица становятся строже.

Нам не забыть как ты
Правил Россией мудро.
Как после ельцинской тьмы
Вдруг наступило утро!

Как ты кормил коров
На прогрессивной ферме.
Как потравил врагов,
Действующих на нервы!

Как посетил Партсъезд,
Как поощрял примерных,
Как в истребитель залез,
Чтоб истреблять неверных!

Ты не любил свой дворец.
В шахте, в цеху, повсюду
Был словно добрый отец
Чернорабочему люду!

Дети Руси святой,
В Киеве, Ялте, в Карпатах,
Шли мы с тобой как в бой
На бастионы НАТО!

Сделал ты всё, что смог, -
Русь не пошла насмарку.
Ты же для нас как Бог!
Бог не уходит в отставку.

Димка Медведев юн,
Воздух над миром смутен!
Будь ему опекун,
Дай ему руку, Путин!

Гордые, как ферзи,
Шествуйте дружной парой -
Двое святых Руси,
Новые Пётр и Павел!

Будут бои впереди,
Путь в небеса многотруден.
Только не уходи!
Ты нам так нужен, Путин!!!

Darff11 писал(а):НА ЧТЕНИЕ "КНИГИ ЧУДЕС" ЛОРДА ДАНСЕНИ

Часы в ночи летят, как птицы,
В камине угольки горят;
Проходят тени вереницей -
Молчащих демонов парад.

Я уношусь в иные сферы,
Читая книгу в тишине,
Когда волшебные химеры
Чаруют ум и сердце мне.

И я уже не в этом мире -
Я вижу, вижу наконец
Дворцы и города в эфире
И цепь пылающих колец.

Г.Ф. Лавкрафт. 1920 год.

Darff11 писал(а): НАШ ПАРОВОЗ


За душой столбы и версты,
Тает в дымке детства след...
Мы отбыли с «Продразверстки»,
проезжаем «ПутиМед».

Паровоз чадит мазутом,
Льет в купе угарный газ.
Шпалы стерты, рельсы гнуты,
Машинист не любит нас.

Машинисту дела нету,
Как нас дергает состав.
Он, в костюмчике одетый,
Спит, от бизнеса устав.

В его снах мечты и грезы,
Как он, бросив паровоз,
Рубки гарь, и топки прозу,
В мир летит тепла и роз

За комфортнейшим штурвалом
Дорогого корабля
К горизонтам небывалым,
Трепля морду кобеля...

Тсс... Будить его не надо...
Участь бедного страшна.
За его спиной — громада,
Впереди него — стена...

Пусть подремлет сколько сможет,
Сколько надо долгих лет,
Счастья миф не потревожит
Тот Большой в Конце Ответ.

Ashdod писал(а):

Рванёт русский гнев пламенем.
Восславив Аллаха в сердцах,
Под пророка священным Знаменем
Из души мы прогоним страх.

И от Балтики до Чукотки,
От края до края земли,
Захрустят под ножами глотки
И запенится кровь в пыли.

Загрохочут гусениц траки
По просторам родным пыля
И в угаре лихой атаки
Мы ворвёмся в ворота Кремля.

И - на Запад! В жажде реванша
(Для души слаще мёда он)
Наши танки дойдут до Ла-Манша,
Наши бомбы сотрут Вашингтон.

Запад! Слово презрев Пророка,
Ты пошёл дорогой кривой.
Жил бы - до отведённого срока,
Но ты тянешь весь мир за собой.

Переполнил терпения меру,
Так вдыхай же развалин чад.
Рай открыт погибшим за Веру,
А неверным - пылающий ад.

Рёв моторов замолкнет мерный,
Тишина прогонит пальбу
И последний в мире неверный
Захрипит о пощаде мольбу.

Но ему, сжав зубы упрямо,
Наш боец всадит штык в живот.
И могучее солнце Ислама
Светом Истины мир зальёт.

Вадим Мелентьев

http://djihadpoetry.jamaatshariat.com/c ... iew/191/1/

Hymlev писал(а): Баллада о сержанте Глухове.

Сержант Глухов совершает поворот в судьбе,
Он грозит кулаком вертикали власти,
Как пушкинский Евгений «Медному всаднику», и с криком «Ужо тебе!»
Покидает расположение части.

Сержант оголил свой участок фронта.
В трудные дни, когда грянул кризис,
Он отказался защищать остатки Стабилизационного фонда,
Потому что с ним так и не поделились.

Видно, зря ему оружие доверили.
Из-за отсутствия бани и теплого сортира
Он не захотел служить либеральной империи
И одному из полюсов многополярного мира.

На открытом пространстве сержант слеп, словно червяк,
У него нет ни карты, ни компаса, ни GPSа.
Но он упрямо стремится на юг, как матрос Железняк,
Который вышел к Херсону, хотя шел на Одессу.

Его путь тернист от горы к горе.
Только звезда, как вешка, горит на горизонте.
Он оказался пешкой в Большой игре,
Так говорит публицист Михаил Леонтьев.

Он идет мимо горных прозрачных рек,
Его ловит в прицел снайперша-эстонка.
Здесь через месяц растает снег,
А еще через месяц пойдет зеленка.

Он перешагивает растяжки нить
И движется дальше, не заметив ее.
Его не научили Россию любить
Глеб Павловский, Веллер и Соловьев.

Вьется его тропа вдоль отвесных стен,
Он спотыкается, разбивает колено,
По дороге он попадает в Кавказский плен,
А потом бежит из Кавказского плена.

И дальше идет совершенно один
Мимо длинной и узкой лощины,
Где грузины убивали русских и осетин,
А русские и осетины убивали грузинов.

Где-то там в дали Эрзурум и Карс,
А вокруг небеса, ледники и камень.
На него бросается снежный барс,
Но сержант душит его собственными руками.

Перелезая через очередной сугроб,
Где, как в болоте, тонут промокшие кеды,
Он встречает УАЗик, транспортирующий цинковый гроб,
Спрашивает - Кого везете? Ему говорят - Грибоеда.

Временами сержанта одолевают кошмары,
Возникают цветные трехмерные глюки,
Например, дворец царицы Тамары,
Из которого раздаются дикие страстные звуки.

Но сержант гонит от себя эти иллюзии,
Его не заманят в пропасть роковые красавицы.
Близка его цель - блаженная Грузия,
Не зря называемая всесоюзною здравницей.

Та страна, где пряник царит, а не кнут,
Где никто не жмется возле параши,
В той стране не сеют, не пашут, не жнут,
Там снимают кино, пьют вино и пляшут.

В той стране всем идет козырная масть,
Шипит хачапури, пенится Кинзмараули.
В той стране, каждый живущий - князь,
А каждый юноша - витязь в тигровой шкуре.

Там нет ни фурункулов, ни простуд,
Там круглый год девки ходят голые,
Там на кипарисах растет фаст-фуд,
А прохладные реки текут кока- колой.

Ему уже готовят торжественную встречу,
Стелют ковровую дорожку, как в Голливуде,
И, словно голову Иоанна Предтечи,
Ему подносят чизбургер на серебряном блюде.

Вот сидит он в Макдоналдсе, как Властелин Колец,
Пошла ему реальная пруха.
Вокруг него организуется Клуб одиноких сердец
Сержанта Глухова.

Но ему в то же время ставят в вину
На пространстве информационном
Тот факт, что он родную страну
Променял на банальный хот-дог с поп корном.

Одни говорят, что сержант Глухов – враг,
Безродный космополит и моральный калека.
Другие вздымают его, как флаг -
Вот, мол, поступок свободного человека!

А сержант Глухов, не будь дурак,
Переодетый в джинсы и свитер,
Вдумчиво кушает свой Биг Мак,
Он не похож на безродного космополита.

Он обещает вернуться когда-нибудь потом.
В Грузию собираются его родители.
И министерство обороны перестало настаивать на том,
Что он не сам ушел, а его похитили.

Суетятся у столика журналисты,
Едко пахнет хмели-сунели…
Когда русская армия войдет в Тбилиси,
Он первым будет расстрелян.

http://community.livejournal.com/georgi ... tml#cutid3

Darff11 писал(а): Традиции

Уж коль тебе здесь выпало родиться
И напитаться духом этих мест,
Тебе и волочить по жизни крест
Культурно-исторических традиций.

Традиционно надлежит тебе
Для выполненья боевой задачи
Стирать в казарме дембелю х/б,
Таскать кирпич на генеральской даче,

Пустою кашей брюхо набивать,
С тарелки жадно слизывать остатки,
А дедушкам посылки отдавать,
Размазывая юшку по сопатке.

И злые слезы по ночам глотать
В порядке установленных традиций,
И до приказа каждый день считать,
А каждый день здесь дольше века длится.

Не прошибешь ты эту стенку лбом,
Традиция тебя не отпускает,
Но плох солдат, что дембельский альбом
В своем походном ранце не таскает.

Верши же, воин, ратные труды,
Терпи, не отступай назад ни шагу,
И как тебя гнобят сейчас деды,
Гнобить ты будешь нового салагу!

Donder писал(а): Ты помнишь, дружище, вьетнамские кеды?
Коленную выпуклость детских колгот?
Настольный хоккей у блатного соседа?..
Дай боже мне памяти, кой это год?

А помнишь те, вязаные рукавицы,
Да-да, на резинке из старых штанов,
Родителей наших счастливые лица…
Гагарин… Харламов… Блохин… Моргунов…

Ты помнишь - мы жвачку жевали неделю,
Ее в холодильник на ночь положив?
Ты помнишь «Орленок»? Вот это был велик!!!
Разбит он, до наших детей не дожив…

На школьном дворе помнишь лихость былую
И первый, с ночевкой в палатках, поход?
И, помнишь, РЕШАЛИСЬ мы на поцелуи…
Дай боже мне памяти, кой это год?

Так если ты помнишь - вон душу на плаху!
Какая Европа, Америка, мля?
«Несчастное детство»?
- Иди-ка ты на **й!
Счастливей - не будет уже у тебя!