Савченко: Служба безопасности Украины и любой человек здравого смысла, здоровой воли понимает, что за наших людей нужно бороться. Вы в свое время делали так же не совсем в определенные сроки когда в 2014 году еще не было закона о терроризме, не было еще и начала АТО, до тех пор, простите, не было Минского процесса у вас не было полномочий, однако вы использовали другие методы, которые давали результат. В настоящее время Минский процесс очень давно не показывал результатов. Все, что я хотела сделать, это помочь этому процессу вступить в силу и людей нужно возвращать.

Как бы кто не критиковал мои действия - закон я не нарушала. Государственную тайну я хранить умею. Я не признаю никаких обвинений, которые здесь были выдвинуты против меня, в том числе, и о государственной измене. Мне очень стыдно за присутствующих здесь людей, которые в свое время пиарились на мне, на моем имени, на тех, кто продолжает дальше и дальше защищать Украину просто своим пребыванием там, в кремлевских тюрьмах.

Вы показали первые, что такое предательство. Вы показали это примером на весь мир. Вам теперь должно быть стыдно перед всем обществом за ваше поведение. Если вы говорите, что вас так легко обмануть. И обманывали вы то сами себя все два года пока я сидела, делая из меня звезду и героя. Я вас об этом не просила. Вы сами себя обманывали и обманывали людей. Сейчас вам выгодно дурить людям голову наоборот.

Потому что тот, кто боится правды, боится того, кто говорит правду. Вы показали, что такое зрада, народ не сомневался, что у нас Верховная Зрада, а не Верховная Рада. Поэтому любые ваши дальнейшие действия, которые вы будете принимать против меня будут находить отклик в сердцах украинцев, в сердцах людей мира.

Я готова защищаться за каждое свое действие, за каждое свое слово - перед судом, перед трибуналом, перед чем угодно. Я не совершила никаких действий во вред государству Украина. Я всегда защищала ее, защищаю и буду защищать.

Очень часто мои слова любят перевирать. Так вот, я никогда не говорила, что Крым надо сдать. Его сдали. Я просто хочу, чтобы людей перестали обманывать.

Те, кто сейчас с высоких трибун кричат ​​вам, что Крым мы никогда не сдадим, сдали его сами в 2014 году. Те, кто кричат ​​с высоких трибун, что мы завтра вернем Крым Украине они не пойдут впереди - они пошлют вас, максимум станут сзади и сольют вас в котлы.

Я просто хочу, чтобы украинцы были готовы, а не верили популистским лозунгам. И смотрели на действия людей.

Поэтому если у вас еще есть какие-то обвинения, я готова выдержать этот бой. Выдержала против чужих - выдержу против своих чужих.

И я прощаю всем тем кто говорил, как господин Винник, что он меня уважает, за все то, что я прошла, таким как президент, который говорил, что он меня уважает, за мой характер.

Тем людям, которые сейчас говорят что это государственная измена. Мой характер помог мне выдержать 2 года в тюрьме, он не изменился, просто сейчас он стал невыгоден нынешней власти и поэтому его хотят представить как предательство. Измена здесь не я, измена здесь вы, господа.

Спасибо.

― Снова здравствуйте! Илья, как мне кажется, мы вам уже обещали, дело Савченко вас теперь никогда не оставит. И с Савченко, в принципе, довольно много всего происходит.

И.Новиков
― Я уже подумываю о том, чтобы сделать татуировку.

Д.Пещикова
― Памяти, так сказать, славных времен. Но вместо татуировки, я думаю, расспросы журналистов могут сработать в этой ситуации. Об этом мы вас тоже хотим порасспрашивать. Комитет Верховной рады по вопросам безопасности попросил проверить Савченко на госизмену. А у нас накануне буквально в эфире был один из украинских депутатов, точнее, Владимир Арьев. Его спрашивали, какая его позиция по выступлению Надежды Савченко о Крыме и Донбассе и он, точно уже не первый, сказал, что Савченко, на самом деле, завербовали, и она агент российских властей на Украине, и все больше появляется тому доказательств.

Расскажите, как же ее завербовали? Вы же, наверное, свидетелем были?

И.Новиков
― Я знаю Владимира Арьева, я не думаю, что он говорит всерьез. Это скорее такая конъюнктура. Они же даже не из разных партий, из разных лагерей, наверное. Потому что Арьев, он такой, пропрезидентский, а Савченко последние месяцы особенно – у нее главная повестка дня, что Порошенко для Украины хуже, чем Путин, что спорно и с чем я лично не согласен.

С Савченко следующая ситуация. Ей предлагали, я, в том числе, предлагал и, по-моему, Арьев, в том числе, предлагал — она уже возглавляла фракцию Украины в ПАСЕ – первое, что сделать – подлечиться после того, как она вернулась, второе – подучиться. Она отказалась делать и то и другое. И притом, что она сейчас активно выступает, комментирует, постоянно дает интервью, наверное, на 10 тезисов, которые она высказывает, 7 — абсолютно нормальные, здравые и приемлемые, условно говоря; 2 – наверное, что-то из мира единорогов, фантазии и то, чего не бывает никогда; 1 – то ли по причине, что она так думает, то ли по причине того, что он думает иначе, но формулирует не совсем корректно, воспринимается как красная тряпка. И совершенно естественно, что транслируется именно этот 10-й.

Д.Пещикова
― У нас, здесь?

И.Новиков
― Везде, в первую очередь в Украине. У нас она все-таки не такая фигура, чтобы пресса постоянно отслеживала, что же такое сказала Надежда Савченко. В Украине отслеживают. И этот последний случай, последний скандал – эти скандалы бывают с периодичностью две недели примерно у нее, — но последний был о том, что все услышали и передали, что она призывала сделать такую комбинацию, что пусть Украина откажется от Крыма, зато получит Донбасс. Такого она не говорила, она сказала совершенно другое.

Д.Пещикова
― Ну, она сказала не совершенно другое. Она сказала отчасти другое.

И.Новиков
― Я зарекся как-то своими словами пересказывать. Я ее понял иначе, но я прекрасно понимаю, почему другие люди ее поняли вот так. А кто, может, понял правильно, но захотел в таком виде это подать.

А.Позняков
― А, простите, а как вы поняли, чтобы мы сразу понимали, из чего мы исходим? Понимание свое можете сказать?

И.Новиков
― Я не услышал того, чтобы она предлагала этот Крым сдать вместе с потрохами.

А.Позняков
― Но, в принципе, такая вилка: или Крым или Донбасс — была?

И.Новиков
― Что значит, была? Это обстоятельство постоянно.

А.Позняков
― То, что Украина может расстаться Донбассом, только если…

И.Новиков
― Всерьез этого никто, я думаю, предлагать не будет. Ну, Пинчук, может быть. Я не знаю, в России известен Андрей Пинчук?

Д.Пещикова
― Вообще, да.

И.Новиков
― В Украине это сейчас первый НРЗБ Пинчук, вторая – Савченко. К сожалению, Надежда, сама больше, чем кто либо другой, виновата в том, что ее так слышат, Так воспринимают. Она не прошла этого курса молодого бойца в политике. Она не научилась контролировать свой язык так, чтобы к ней нельзя было придраться. Поэтому все желающие к ней придираться, имеют в ее лице самого первого помощника.

Д.Пещикова
― Когда она приехала, было же понятно, что именно так она будет себя вести. Первая встреча ее с журналистами… Ее же изначально хвалили – вот, мол, она такая открытая, честная, откровенная, «вот не дайте мне скурвится – вот буду я такой».

И.Новиков
― Я не думаю, что она скурвилась. Я не думаю, что люди, которые с ней реально контактируют – не люди, которые видят по телевизору и слушают эти комментарии – а вот тот же Арьев, допустим, коллеги по радио, что они всерьез считали, что ее завербовали. Тем более, что ее прекрасно слушают с того самого первого дня, и СБУ себе прекрасно отдает отчет в том, какие, с кем у нее контакты.

Д.Пещикова
― Ну, ее же вытесняют постепенно отовсюду.

И.Новиков
― Честно говоря, мне было бы проще работать с этой ситуацией, если что-то такое, действительно, было.

А.Позняков
― Если бы ее завербовали.

И.Новиков
― Да, ну проще было бы, однозначно.

А.Позняков
― А это, вообще, возможно? В принципе, объясните, почему это невозможно.

И.Новиков
― Да всех, наверное, возможно.

А.Позняков – А
―а, то есть возможно.

И.Новиков
― Нет, я зная ее…

Д.Пещикова
― Там и про вас говорили, давайте вспомним.

И.Новиков
― Конечно, в первую очередь. С подачи моих замечательных коллег Марка Фейгина и Николая Полозова там месяца два Украина обсуждала, агент ли я Путина или не агент всерьез. Ну как – работали три адвоката вместе, а потом двое из них на третьего сказали, что он не наш, а засланный. И там была еще отдельная история, как я это все отбивал и в итоге отбил.

А.Позняков
― То есть вы не агент Путина? И не вербовали Савченко?

И. Новиков: «Дождь» сделал гораздо больше, чем от него вправе был кто-либо ожидать
QТвитнуть
И.Новиков
― Я не агент, и Савченко не вербовали. Понимаете, гораздо проще комментировать и подавать то, что она говорит, весь поток; из этого потока фильтровать отдельные тезисы, чем пытаться ее в чем-то убедить. Вообще, ее завербовать – это отдельная была бы проблема, потому что ее непонятно, на чем ловить. Она была и осталась такой… бессребреник, жила и живет в той же самой квартире на той же самой Троещине – это киевский аналог Южного Бутово, примерно такой. И не на чем ее, на самом деле, брать. Но у нее так устроено понимание мира, в том числе, и вера в разные заговоры, которые происходят постоянно, вера в то, что за каждым кустом измена, что ее вербовать не надо. Просто сиди и жди, когда она скажет очередную фразу и потом ее транслируй.

Д.Пещикова
― С одной стороны, НРЗБ, а с другой стороны, в принципе, желание какое-то, если она это делает, видеть во врагах не только врагов. Вот поехала она, встретилась с лидерами самопровозглашенных республик. За это же тоже на нее посыпались нападки.

И.Новиков
― Это можно было совершенно иначе подать.

Д.Пещикова
― То есть вы считаете, неправа она, неправильно она сама подала это?

И.Новиков
― У нее постоянно происходит то, что в теннисе называется невынужденные ошибки. Бывают ошибки вынужденные, как, допустим, у одного украинского депутата было с тем, что поймали на квартире, которую он не задекларировал.

Там, вообще, отдельная была тема как раз в конце прошлого года, когда были опубликованы электронные декларации депутатов. И чего там только украинцы не увидели в этих декларациях. Ну, бывает так, что нажил квартиру, деваться некуда – декларируй, потом объясняй. Это, может быть, в терминах политики невынужденная ошибка. Когда ты делаешь заявление, едешь на встречу и не заботишься о том, чтобы как-то проложиться, постелить соломку и объяснить заранее, зачем ты это делаешь и почему это хорошо – будь готов получить по полной, тебе объяснят.

Замечательный сайт – я не знаю, пусть не посчитают рекламой – project1917 – то, что делает Зыгарь. День за днем отслеживают, как же так из государя-батюшки Николая II получился сначала политический, а потом реальный труп. Была очень характерная история Протопопова, который был герой-герой, выходец из думы, оппозиционер, которого взяли и назначили министром. И после этого его все возненавидели, и он имел неосторожность по ходу войны… — вот Россия воюет с Германией, все очень плохо, на фронтах все тяжело – а он взял и на обратном пути из Парижа в Стокгольм встретился с немецким представителем, уже имея за собой такой шлейф: «Ты предатель, ты предал думу, ты работаешь на царя». Ну, встречался бы он с этим представителем Германии, заранее это анонсировав как депутат думы и оппозиционер, ничего бы с ним, наверное, страшного не было. Как только он встретился в своем новом качестве, – это было последним камнем на его политической могиле.

Одни и те же вещи, поданные правильно и поданные неправильно, политика могут погубить или не погубить.

А.Позняков
― А мне кажется, что Савченко сознательно провоцирует и делает более острыми, более резкими свои заявления, выступления, чтобы как-то растрясти сложившийся статус-кво.

И.Новиков
― О! Слушайте, там не надо трясти. Там, слава богу, в отличие от нашего болота — куда камень бросишь, там он – чвяк! – и исчез, — Украина вполне себе живенькая, там живая политика, там ничего не нужно будоражить. Там всё и так это… крикнешь: «Зрада!» — и эхом это «Зрада! Зрада!» будет три дня носиться по всем базару.

А.Позняков
― Но тогда надо очень громко крикнуть, чтобы тебя отличили из числа кричащих.

И.Новиков
― У Надежды нет такой проблемы. Я последнюю вещь скажу про Надежду, потому что мне тяжело об этом говорить. Когда она вернулась из российской тюрьмы в Украину, у нее совершенно очевидное поле для приложения усилий – ехать в Европу, ехать в Америку и говорить там за таких же людей, которые остались здесь.

Д.Пещикова
― Это было бы более эффективно, чем пытаться заниматься политикой?

И.Новиков
― Да. Вместо этого она стала своему время посвящать тому, как она понимает внутреннюю украинскую политику.

Д.Пещикова
― Она ведь не только политикой занимается, она занимается пленными. Она и эти вопросы ведет, я так понимаю, курирует.

И.Новиков
― Был самый большой скандал из предшествующего перед этим последним заявлением по Крыму, когда она опубликовала списки пленных. Отдельный разговор, что это за списки. При ближайшей проверке оказалось, что там больше неточностей, чем точностей в этих списках. Но это, может быть, наиболее осязаемый ее шаг в этом направлении. Потому что предыдущие полгода…

Д.Пещикова
― Ее и за это тоже критиковали, мол, персональные данные выдала.

И.Новиков
― Само собой. Ели уж ты себе заработала такую репутацию негативную НРЗБ.

Д.Пещикова
― То тут как бы за все.

И.Новиков
― У украинских переговорщиков в Минске разговоры есть — результата нет, и у Надежды разговоры есть – результата нет. Я не буду никак это оценивать. Потому что, опять же вот я что-то скажу на «Эхе» — потом это в Украину пойдет…

Д.Пещикова
― Потом вас не пустят на Украину.

И.Новиков
― Я все-таки надеюсь, что пустят. Но, тем не менее, мы видим, что результата нет ни у тех, ни у тех. Я считаю, что Надежда могла бы результат получить.

Д.Пещикова
― Там, по-моему, насколько людей отпустили, нет?

И.Новиков
― Если бы в самом начале пошла в правильную сторону. Это две очень разные корзины.

Д.Пещикова
― Якобы подавали это как последствия усилий Савченко.

И.Новиков
― Те люди, которые сидят в России, которые арестованы или осуждены – это список МИДа, там сейчас 45 человек. Эти люди сидят в донецких и луганских подвалах. Притом, что обменный фонд, то есть люди, которые сидят в Украине – россияне, украинцы, сепаратисты — он единый. Торг вот этот и переговоры идут в две разных стороны. Что одного и того же сепаратиста, допустим, Петренко пророссийского, который сидит где-нибудь в харьковском СИЗО, его можно поменять на пленного в ДНР, а можно поменять на осужденного в России. И, естественно, возникает на этой почве – ну, конкуренция плохое слово, — неопределенность, что с ними делать и кто должен принимать это решение и кто отвечает за них, и кто отвечает за то, что эта информация обнародуется.

На мой взгляд, как раз украинская сторона очень сильно проигрывала в обменных процессах, и реально которые были, мы знаем по опыту и потенциальных на том, что у Украины есть спрос на своих, а в России этого спроса нет. Вот там сидит какой-нибудь безвестный пророссийский Вася, который поверил в Харьковскую народную республику и пошел ее завоевывать. И вот он сидит. Россия, может быть, и поменяла бы его на кого-нибудь из украинских арестованных, но стула же такого нету.

Я помню прекрасно, когда сажали двух ГРУшников, на которых обменяли Савченко, на следующий день после их приговора в Киеве здесь, в Москве собрал пресс-конференцию, помните кто? Гиркин. С посылом, что «вот наши ребята, давайте не дадим им пропасть». Он пытался пристроиться к этой теме. И, в принципе, ничего неправильного, что менять одних на других, глобально неправильного нет. Может быть, в каком-то отдельном случае одна сторона будет против, потому что НРЗБ кровь, или другая сторона будет против, но обсуждать это, по крайней мере, можно. За спрос не бьют.

А спрашивать было не про кого, потому что украинская сторона, зная прекрасно, что у российских переговорщиков эти списки есть, что они знают, кто их, а кто не их, как принципиальная позиция – я обсуждал это с разными людьми в СБУ – они говорят, что «нет, мы не считаем правильным публиковать списки тех, кто арестован здесь, у нас, это наша закрытая информация, мы с ней будем обращаться иначе». Тем самым блокировали полностью возможности того, чтобы обменный курс повысился, потому что, когда вы отдаете в Россию двух совершенно безвестных эти вась пупкиных, которые особо здесь и не нужны, вы их не поменяете по курсу один на один. За Савченко отдали двоих. За двоих, которые после нее – Солошенко, Афанасьев – за них отдали троих.

И мне казалось – я об этом говорил много где на Украине – что это проигрышная позиция. Что ваши лучшие друзья и союзники – это братья по разуму этих ребят в России, которые, может быть, проникнуться этой историей, и, может быть, на почве этого Путин поймет, что он какие-то очки в России отыграет, проведя еще один, два или три обмена.

И. Новиков: Когда вы приводите десять оснований, скорей всего, вы не уверены ни в одном из них
QТвитнуть
А.Позняков
― Зачем ему здесь отыгрывать какие-то очки, я не вполне понимаю, на этой теме.

И.Новиков
― Он любит рейтинг. Мы знаем его не первые десять лет, уже сколько там – 17 или 18, как считать. Мы видим, что рейтинг он любит, он любит выглядеть как милостивый, мудрый, заботливый государь.

Д.Пещикова
― Слушайте, рейтинги и так непоколебимы.

А.Позняков
― Рейтинги он любит, но, с другой стороны, Россия в отличие от позиции Киева, считает, что она не участвует официально в ситуации в Донбассе, поэтому как-то обменивать пророссийских сепаратистов – очень странная история.

И.Новиков
― Прекрасным образом обменяли Афанасьева и Солошенко на украинских граждан, сепаратистов, которые в Одессе сидели по приговору.

А.Позняков
― Но широкая публика проигнорировала эту историю – на кого обменяли конкретно.

И.Новиков
― Было бы неплохо, чтобы широкая публика о такой истории узнала заранее. Может быть. Я говорю с украинской точки зрения, не с российской в данном случае. Потому что я представляю людей, которые заинтересованы в том, чтобы их вернули в Украину. Может быть, было лучше, чтобы российская публика узнала об этом пораньше, тогда и курс бы был повыгодней. Это цинично, извините, но раз мы вдались в область политики этих переговоров, так это и будет.

А.Позняков
― А нет обратной проблемы, что Россия может отказаться публично менять на тех, кто российским гражданам и в российском дискурсе совершенно не нужен? Зачем России, действительно, какие-то жители Донбасса?

И.Новиков
― Это ничего не ухудшит, потому что Россия и так отказывается. Вот те люди, которые здесь сидят, про них и так никому, ничего не обещано. Поэтому я сторонник того, чтобы потом укорять Бога, что ты не выиграл в лотерею, нужно хотя бы купить лотерейный билетик для начала.

Я не знаю, что я могу сказать еще хорошее про роль Надежды во всей этой истории. Может быть, она купили лотерейный билетик, может быть, нет. Выигрышный он или нет, мы пока не знаем.

Д.Пещикова
― Давайте мы еще немножко про Украину, но уже не про Савченко. Можете выдохнуть.

И.Новиков
― Слава богу!

Д.Пещикова
― По поводу запрета канала «Дождь».

И.Новиков
― Решение правильное, но очень глупое.