Я не очень понимал смысл переноса акции на Тверскую, а также лозунги, под которыми она проходила, но пошел, чтобы посмотреть в действии на ту самую революционную «школоту», о которой после 26 марта столько разговоров.

Простоял два часа на Тверской возле Известий, потом омон выдавил нас в Настасьинский. За это время встретил буквально пару знакомых, вокруг действительно была в основном молодежь. Происходящее напоминало игру Царь горы, демонстранты залезали на зеленый холм посреди тротуара и кричали оттуда антиправительственные лозунги, идеальная трибуна, слава собянинскому благоустройству! Потом туда взбирался косяком омон, винтил первых попавшихся и под крики «Мусора — позор России» тащил в автозак. Холм тут же заполнялся новой партией протестующих. Толпа кричала «Путин — вор», стоявшая рядом компания подростков с крашенными волосами подхватывала: «Гриффиндор!» Когда скандировали: «Россия без Путина», они выкрикивали: «Эстрада без Агутина». Все вокруг улыбались, потому что понимали: лозунги — не главное. Парижские студенты в 68-м выходили с гораздо более странными слоганами типа «под брусчаткой пляж» и «вся власть воображению». Дело тут не в коррупции и не в Навальном даже, а в том, что появилось новое поколение людей, чьи представления о свободе и справедливости резко отличаются от того, что им готова предоставить власть. Это физиологический протест молодости против дряхлого, циничного и морально устаревшего государства.

Когда лет 15 назад растлители малолетних из АП стали сгонять студентов на первые путинги, я был в отчаянии. Как поколение, выросшее в десятилетие настоящей, а не фэйковой свободы слова, могло позволить так легко — за пейджеры и зачеты — собой манипулировать?! И вот произошло чудо: дети, которые ничего кроме Путина в общественной жизни не видели, выросли совсем другими. Им не всучишь плакат, который они даже не прочитают. У них есть чувство собственного достоинства. Свобода для них –ценность, ради которой они готовы на жертвы – ведь каждого из них могут откуда-нибудь отчислить. Они искренне удивляются тому, что людей можно бить дубинкой и волочить по асфальту только за то, что они пришли не на «правильный» митинг. Людей постарше этим уже не поразишь — притерлись, приспособились, смирились. Я видел по лицам, как у молодежи, на собственной шкуре познающей сейчас границы российской свободы, чувство недоумения сменялось возмущением, а возмущение – гневом. Этот гнев будет зреть — процесс неизбежный, так как нынешняя власть неспособна к диалогу, обновлению и прочим признакам развития — только к репрессиям и к реакции. Молодые смотрят в будущее и что они там видят? Стареющего диктатора, тотальную коррупцию, чудовищное неравноправие, войну с западом и соседями, «традиционные ценности», «патриотическое воспитание», вранье по телеку, жирных попов, постную Мизулину, тупорылых училок, лепечущих про «вы что, хотите как на Украине?». Это не будущее, это карикатура на прошлое, в которой мы все живем.

Я слышал, как после очередного омоновского винтилова какая-то девочка говорила своему парню: «Спасибо, что ты меня сюда вытащил. Я сегодня многое поняла» Таких как она будет все больше – это очень дурной знак для власти и очень хороший – для всех остальных