За последний месяц азербайджанские таможенники провели ряд успешных спецопераций, изъяв несколько крупных партий наркотиков. Общее количество обнаруженных наркотиков, среди которых только героина почти тонна, ошеломил даже привыкших ко всему сотрудников таможни. Это очень много не только для такой маленькой страны, как Азербайджан, но и в мировом масштабе.

Практически все обнаруженные партии наркотиков следовали из Ирана, а через территорию Азербайджана предполагалась их переправка транзитом в другие страны. Вместе с тем рост наркомании заметен и среди азербайджанского населения, особенно молодежи. Причем на смену «традиционным» наркотическим средствам приходят дешевые, но при этом более опасные синтетические психотропные вещества.

С чем связано усиление контрабанды наркотиков? Что предпринимается для обнаружения и пресечения каналов наркотрафика? Как борются с распространением наркотиков в Азербайджане? На эти и другие вопросы haqqin.az отвечает начальник Главного оперативного и следственного управления Государственного таможенного комитета генерал-майор таможенной службы Месум Расулов.


Месум Расулов
- Изъятый в последние недели азербайджанской таможенной службой объем наркотиков стал прямо-таки рекордным. Чем это вызвано - возросшей активностью наркокурьеров или более эффективной работой таможенников?

- Видимо, и с тем, и с другим. Успешное осуществление таможенными органами оперативно-розыскной деятельности, как и в предыдущие годы, привело к изъятию из незаконного оборота большого количества наркотических средств. И во многих случаях это удалось благодаря поступившей в таможенные органы оперативной информации.

В то же время Таможенный комитет усиленно работает над повышением квалификации своих сотрудников, совершенствованием навыков, необходимых для выявления незаконных грузов. И это дает результат – оперативно-розыскные мероприятия стали более эффективными и только за первые пять месяцев этого года обнаружено и изъято из оборота около тонны наркотических средств. В среднем же за год таможенными органами изымается 1,5-2 тонны наркотиков.

Одновременно проводится тщательная обработка предварительной информации об импортируемых товарах, самих импортерах и экспортерах, маршрутах перемещения грузов. Особое внимание при этом уделяется выявлению вызывающих подозрение грузов, рискованным обстоятельствам их провоза через границу. Для этого в Главном оперативном и следственном управлении создан и действует Центр определения целей, анализирующий маршруты, товары и необходимость их ввоза на нашу территорию. Надо сказать, что это заметно повысило эффективность деятельности таможенников.

Согласно «Всемирному докладу по наркотикам в 2020 году» Управления по наркотикам и преступности Организации Объединенных Наций за последние пять лет 84 процента всего опиума в мире было произведено в Афганистане и затем переправлено в соседние страны. Как указывается в «Обзоре по опиуму в Афганистане в 2020 году» опиумный мак в этой стране сейчас культивируется на площади в 224 000 гектаров. Это из него производится самый опасный наркотик - героин, который пользуется спросом на черных рынках Европы.

Большое количество этого зелья переправляется в европейские страны транзитом через Иран и Азербайджан. По этой причине у нас такой большой удельный вес героина среди прочих изъятых наркотических средств.

- Изменились ли маршруты, которыми пользуются наркокурьеры? Почему наркотики поступают в основном с территории Ирана?

- Учитывая, что Афганистан, который имеет протяженную границу с Ираном, является одним из основных производителей наркотических средств, путь наркотрафика в Европу через ИРИ, а потом транзитом через граничащий с Исламской республикой Азербайджан давно стал традиционным. Ввиду географического положения нашей страны переправка наркотических средств в Европу по так называемому Балканскому маршруту через территорию Азербайджан для наркокурьеров наиболее удобна. Поэтому наши таможенные органы и вынуждены предпринимать особые усилия в борьбе с контрабандой наркотиков.

Если обратить внимание на статистику за 2020 год можно заметить, что в 86 случаях из более чем ста наркотические средства были выявлены и изъяты азербайджанскими таможенниками именно при попытке ввоза на нашу территорию из Ирана и в 24 случаях при их транзитном перемещении по нашей стране. Если говорить о выявленных наркомаршрутах, то их интенсивность за последний год представляется следующей: в 11 случаях наркокурьеры предпочли путь Иран-Азербайджан-Россия, в 5 - Иран-Азербайджан-Украина, по две выявленные попытки незаконной транспортировки приходятся на маршруты Иран-Азербайджан-Грузия, Иран-Азербайджан-Польша, Иран-Азербайджан-Казахстан и по одному - на Иран-Азербайджан-Турция и Иран-Азербайджан-Австрия.



- Какие виды наркотиков чаще всего попадают на территорию Азербайджана и какие идут транзитом через нашу страну?

- Согласно той же статистике, в результате осуществления азербайджанскими таможенными органами оперативно-розыскной деятельности по выявленным фактам правонарушений из незаконного оборота в общей сложности изъято одна тонна 490 кг 495 гр. наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров. При этом 96 % процентов приходится на такой тяжелый наркотик, как героин. Этого опасного вещества выявлено и изъято в количестве одной тонны 430 кг 538 гр.

В прошлом году было пресечено несколько попыток транспортировки героина транзитом через нашу страну в Россию, Украину, Грузию.

- Как и во всем мире, среди азербайджанской молодежи, к несчастью, все более популярными становятся крайне опасные синтетические наркотики типа амфетамина. Откуда поступают эти вещества в Азербайджан?

- Синтетические наркотики, как и следует из названия, не являются натуральными, их получают химическим путем для нужд фармацевтики на специальных фабриках или в незаконно действующих подпольных лабораториях.

К психотропным веществам, имеющим исключительно синтетический состав, относятся амфетамин, экстази, ЛСД, барбитураты и некоторые другие вещества. Достаточно легкие и дешевые способы их производства, более свободное перемещение отдельных их видов в качестве лекарственных средств через границу, а также возможность реализации посредством электронной торговли послужили причиной их быстрого распространения.

В частности, амфетамин стал популярен у молодежи, популярность среди молодежи вследствие распространения мифа о том, что это вещество снимает усталость, способствует поднятию настроения. Однако он при этом вызывает наркотическую зависимость и способствует разрушению организма. Еще более опасен схожий по фармакологическим свойствам с амфетамином метафетамин. Он более активен и ядовит. По мнению экспертов, метамфетамин обладает в 3-5 раза более сильным воздействием, чем кокаин, и вызывает в два раза большую зависимость, чем героин. Пристрастившиеся к этому зловредному веществу только с помощью наркологов, да и то с трудом, могут избавиться от зависимости его постоянного употребления.

В 2020 году таможенные органы Азербайджана изъяли из незаконного оборота свыше 6 кг 354 гр. метамфетамина, 1 кг 187 гр. МДМА (экстази) и других веществ.

В ноябре-декабре прошлого года в результате оперативно-розыскных операций при досмотре багажа граждан Азербайджана, прибывавших авиарейсом Стамбул – Баку, наши сотрудники обнаружили 471,5 гр. метамфетамина, 552,9 гр. кокаина, 4 кг 95 гр. сильнодействующего вещества прегабалин, 51,54 гр. МДМА (экстази), а в двух случаях 320,105 гр. кокаина и 285,852 гр. МДМА (экстази). В рамках проведенного следствия по уголовным делам, возбужденным по четырем подтвержденным фактам, в отношении 11 лиц была предпринята мера пресечения в виде ареста. При досмотре мест проживания этих граждан также было обнаружены и изъяты в большом количестве наркотические средства.



- Какие меры предпринимают правоохранительные органы для борьбы с распространением наркотиков?

- Учитывая, что наиболее эффективное пресечение незаконного перемещения через границу и распространения внутри страны наркотических средств происходит в результате оперативной информации, и в таможенных, и в правоохранительных органах постоянно принимаются меры по усилению оперативно-розыскной деятельности, повышению квалификации и совершенствованию навыков сотрудников для деятельности в этом направлении.

Таможенные службы, работая в тесном сотрудничестве с правоохранительными органами (полицией и др.), создают специальные оперативные группы, осуществляющие целенаправленную оперативно-розыскную деятельность для изъятия наркотических средств из незаконного оборота.

Немало внимания уделяется и использованию в борьбе с наркотрафиком служебных собак, для чего постоянно ведется подготовка кинологов и обучение служебных собак.

- Как известно, Главным управлением по борьбе с коррупцией при генпрокуроре страны в Бакинском главном таможенном управлении недавно проведена операция по пресечению коррупции. Какая роль была отведена таможенным органам в этой операции?

- Одной из основных целей реформ, проводимых в системе таможенных органов, является обеспечение прозрачности в этой сфере, искоренение фактов коррупции и других правонарушений. В рамках реализуемых в стране социально-экономических и правовых реформ Государственным таможенным комитетом в сотрудничестве с Главным управлением по борьбе с коррупцией при генпрокуроре и другими компетентными органами принимаются все необходимые меры для пресечения всех видов правонарушений, которые потенциально возможны в таможенной деятельности.

В 2019-2020 гг. в результате комплексных мероприятий, проведенных таможенными органами в целях повышения прозрачности и искоренения коррупции, в среднем, по 10-15 фактам пресечены деяния коррупционного характера 20-22 таможенников, злоупотребивших своими должностными полномочиями. Собранные в отношении них материалы направлены в органы прокуратуры для принятия соответствующих закону мер.

В марте текущего года на основании поступившей информации о предъявлении незаконных требований и волокиты во время таможенного оформления в Бакинском главном таможенном управлении Главным оперативно-следственным управлением Государственного таможенного комитета были приняты неотложные меры с целью пресечения указанного противоправного действия. Информация о возможном преступлении в соответствии с требованиями действующего законодательства была направлена в Главное управление по борьбе с коррупцией при генеральном прокуроре. Была также создана совместная оперативная группа из числа сотрудников Государственного таможенного комитета и Главного управления по борьбе с коррупцией, осуществлены совместные оперативно-розыскные мероприятия.

Таможенные органы всегда были заинтересованной стороной в предотвращении негативных обстоятельств, возникающих в процессе организации таможенного дела, и будут и впредь осуществлять особые мероприятия для обеспечения прозрачности в своей деятельности и полного устранения возможности коррупционных деяний.

Впервые за всю свою журналистскую карьеру я на протяжении нескольких часов с удовольствием слушал азербайджанского министра, не отрываясь и стараясь поймать и не упустить каждое его слово. И вдвойне приятно, что 39-летний интеллектуал Эмин Амруллаев – исследователь-теоретик и специалист в области образования европейского уровня – занимает пост министра образования Азербайджана. Либерал до мозга костей, Э.Амруллаев говорил открыто, не обходя ни одного поднятого мной, порой колкого и неприятного вопроса. Выпускник заурядной бакинской школы на окраине столицы, в районе «8-го километра», проявивший с детства особую любовь к математике и ее экономической интерпретации, самостоятельно выучил английский язык, который стал для него вторым родным. Почему самостоятельно? А у родителей на репетиторов не было денег. Человек удивительной судьбы, Э.Амруллаев – первый в своей семье, поступивший в вуз. А затем учеба в одном из престижных научно-исследовательских центров мира – Колумбийском университете. Наверное, этот самородок смог бы сделать блестящую карьеру в одной из транснациональных компаний или начать научно-исследовательскую деятельность в одном из ведущих западных университетов. Однако Э.Амруллаев посвятил свою жизнь преподавательской деятельности в Баку, разрабатывая концепции выхода из кризиса и возрождения национальной образовательной системы.

Недюжинные способности Э.Амруллаева, собравшего чемоданы в путь в США ради новых исследований, напоследок привлекли внимание тогдашнего министра образования Микаила Джаббарова, который и предложил молодому специалисту применить свои знания и таланты в очищенных (от мардановщины) авгиевых конюшнях. Э.Амруллаев начал свою карьеру в Министерстве образования с незаметной должности консультанта. И за несколько лет сформировал и возглавил «мозговой центр» образовательного ведомства – Центр программ развития. А сегодня он, несомненно, одна из ярких фигур в новом технократическом правительстве Ильхама Алиева. Нахождение такой личности во главе Минобразования – не есть ли олицетворение реформаторской стратегии президента?


после Лидии Худатовны Расуловой давно не приходилось общаться в Азербайджане с таким прогрессивным и образованным министром образования
Мы встретились с Э.Амруллаевым в Институте национального образования Азербайджана – его детище, созданном в 2016 году. Этот институт разрабатывает образовательные инновации, проводит фундаментальные и прикладные исследования, формирует теоретические подходы к совершенствованию учебных программ… Министр Амруллаев быстрым шагом подходит ко мне, искренне приветствует и сразу же начинает жадно, содержательно, с нетерпением рассказывать о конструкторских разработках и их прикладном применении, опасаясь упустить или забыть что-либо, знакомит с приглашенными иностранными специалистами…

Но я пришел все же для откровенной беседы с министром образования. И мы проходим в одну из заранее подготовленных комнат. «Можно я сниму галстук и пиджак?» - с улыбкой спрашивает Э.Амруллаев. «Сегодня не только жарко, но и ваша первая беседа без галстука», - шутливо отвечаю на реплику министра, который с нетерпением ждет моего первого вопроса.


завязалась многочасовая беседа о самом главном и актуальном в нашем образовании
- Не обессудьте, но хочу начать нашу беседу с главного информационного повода в системе образования. Накануне президент уволил ректора Бакинского славянского университета. Долгие годы я не мог понять одного – как же человек, не знающий русского языка, может возглавлять Славянский университет? Хотя понимаю, что ее назначили в период нахождения в руководстве другого министра…

- Не знающий? Скажем так, слабо знающий (смеется). Хотя, с другой стороны, Нурлана Алиева обладала большим опытом педагогической деятельности, долгие годы возглавляла учебные заведения. Она ушла по собственному желанию. Ей уже 75 лет, к тому же происходят большие преобразования.

- Разве при назначении ректоров рекомендация Минобразования не учитывается?

- Естественно, идут консультации. Деятельность ректоров контролирует и оценивает Минобразования. Как известно, ректоры назначаются сроком на пять лет. Испытательный срок - своего рода инструмент для оценки их деятельности. К тому же мы не являемся сторонниками управления на основе эмоциональных оценочных суждений. А в большей мере выступаем за анализ деятельности ректоров. Конечно, если мы хотим повышения качества образования, то должны ужесточить требования к деятельности руководства вузов. Скажу вам откровенно, в последние годы наши требования к ним ужесточились.

За последние годы вдвое повысилось количество поступивших в вузы. Растет нагрузка, и, соответственно, повышаются ожидания от деятельности ректоров. Я выступаю против персонализации деятельности руководящих работников вузов и Минобразования. Могут быть и антипатии, и симпатии. Но отставим эмоциональную составляющую в сторону. Главное – обеспечение механизма прозрачности их деятельности, справедливая оценка уровня того или иного вуза. Проводятся системные реформы, и можно констатировать качественные изменения в вузах. Есть и продвижение в деле обеспечения автономии университетов. Приоритетной задачей является совершенствование научно-исследовательской базы деятельности вузов. Вуз - площадка для становления самодостаточного студента, будущей рабочей силы. Однако учебный процесс не предполагает дорогу в одном направлении. Есть и обратный путь – отдача самого студента в кузнице образования. Вуз – это не учреждение для тиражирования дипломов о высшем образовании, а именно кузница образования, где студент должен учиться и готовиться к большой жизни. Путевкой в жизнь студента является не подписанный диплом об образовании, а приобретенные в вузе его знания и навыки.

- Но зачем такой маленькой стране, как Азербайджан, столько вузов? За четверть столетия расплодилось столько паразитов-вузов, созданных лишь для тиражирования свидетельств о высшем образовании. Вот у нас есть Славянский университет, где изучают славянские языки. Хотя у нас в стране нет специалистов по болгарскому или польскому языку. Но есть и Университет иностранных языков, который почему-то вызывает ассоциации лишь с английским языком. Кстати, ректор этого вуза, уважаемый Кямал Абдулла, насколько я знаю, даже не владеет английским. Не настало ли время для реорганизации системы вузов? К тому же, с точки зрения научно-исследовательской и лабораторных исследований, все они находятся в жалком состоянии…

- Давайте начнем с объективной действительности – советского наследия. В странах бывшего СССР, в том числе и в Азербайджане, вузы были разделены по узкой специализации. Вот у нас есть специализированный Славянский университет, где изучают славянскую группу языков.

- Но там не изучают болгарский либо хорватский язык. Славянские языки – это не один русский язык...

- Позвольте, но давайте не путать намеченную цель с качеством исполнения. У нас может быть и много вузов, однако, согласно общемировым показателям, в нашей стране в соотношении с численностью населения довольно низкий процент людей с высшим образованием. С чем это связано? В первую очередь, с отношением самого общества к высшему образованию как элитарной степени образования. Потому что в вузы попадают абитуриенты, преодолевшие конкурсы, обладающие знаниями и способностями, то есть избранные. А вот во многих странах мира существует заурядное отношение к высшему образованию как к очередной ступени многоуровневого процесса образования. В сравнении с 90-ми годами у нас больше людей стали получать высшее образование. Но в сравнении с развитой частью света мы отстаем, это понимаем и пытаемся преодолеть препятствия. Я согласен с вами, что большое количество вузов вовсе не свидетельствует о качестве образования в этих вузах. У нас среднеобразовательные школы оканчивают примерно 85-90 тысяч учеников. Из них 45-50 тысяч поступают в вузы. Примерно 50 процентов. Это неплохой результат. И, согласен, еще не свидетельствует о качестве самого образования. Должны быть сформированы механизмы контроля над качеством образования. И часть ответственности ложится на самих студентов. Поступив в вуз, студент отнюдь не должен пытаться любой ценой завершить образование. Он пришел сюда не за дипломом, а за знаниями. Это очень болезненный для нас вопрос. Если наши службы, отвечающие за контроль над качеством образования, усилят требования, поверьте, около 30 процентов студентов не смогут завершить образование и окончить вуз. В развитых странах не все студенты в вузах завершают образование через четыре года. Процесс учебы в вузах порой затягивается и больше четырех лет. А часть студентов вообще сходит с дистанции.

В Азербайджане же 95 процентов поступивших в вузы спустя четыре года завершают образование. И недоучившаяся мизерная часть покидает университеты из-за семейного положения, состояния здоровья, из-за нежелания посещать занятия. К сожалению, наше общество всегда рассчитывает на привилегии и уступки со стороны государства. Каждый раз, когда мы идем навстречу обществу и отступаем на шаг, то снижаем планку уровня образования. Но, снижая стандарты образования, мы создаем для будущего нашего общества большие проблемы. Признаюсь вам откровенно как специалист в области образования, постоянное паразитирование нашего общества на особых привилегиях вступает в противоречие с принятыми мировыми нормами и стандартами высшего образования. Наоборот, общество должно требовать от нас повышения стандартов… Должны понять, что смягчение требований на вступительных экзаменах в вузах сегодня поможет какой-то части абитуриентов преодолеть барьеры, но завтра ослабит научный и образовательный потенциал нашего общества. Исходя из интересов инклюзивного образования, в целях расширения доступа к всеобщему образованию, мы должны идти навстречу лишь определенным категориям населения, претендующим на привилегированный статус, скажем, маломобильным группам или семьям павших в Отечественной войне. Но мы не можем идти навстречу всем сегментам. Тем самым мы закладываем мины замедленных действий и спустя 20 лет начинаем искать виновных. Несет ответственность все общество. Это что касается политики образования на макроуровне.

Как-то мы решили определить формулу успеха нынешней молодежи и провели опрос, попросив выделить три главных фактора, обуславливающих успех в Азербайджане. И что вы думаете, какие же эти три фактора, определяющих формулу успеха? Везение, деньги и родственные связи. Ни один из опрошенных не указал образование как важную необходимость для построения успешной жизни. Вообще-то, диплом об окончании вуза – это свидетельство признания знаний и образования выпускника вуза. А у нас диплом – это инструмент для новой привилегии на трудоустройство.

- Чему же удивляться? Это же подход Homo soveticus. Совок живее всех живых…

- Совершенно верно. Но это реальность.

- А готовит ли Минобразования концепцию реформирования высшего образования и самих вузов?

- Реформы рождает социальный заказ.

- Но социальный заказ может потребовать восстановления комичного университета «Сан-Марино» Эльшада Абдуллаева… И вам придется восстанавливать контору этого афериста? Туда вообще поступали без экзаменов…

- Нет, я не это имею в виду. Я подразумеваю цели, определяемые политическим руководством страны… В Азербайджане создаются университеты нового поколения. К примеру, Азербайджанская дипломатическая академия или Бакинская высшая школа нефти.

- С Дипломатической академией согласен, а вот с Высшей школой нефти – нет.

- Ну, в какой-то мере. Образовательная группа «Сабах» подает хороший пример. А также наши специализированные военные вузы. Эти образовательные учреждения не признают привилегий. Поэтому в эти вузы сложно поступить, в них нелегко учиться и столь же трудно завершить образование. Я хотел бы подчеркнуть и фактор экстраполирования рыночных отношений в систему вузов. С ростом конкуренции будет улучшаться и качество образования. Нашей главной ошибкой было целенаправленное ограничение приема абитуриентов. Не должно быть недостатка мест для будущих студентов.

- А в чем же заключается концепция трансформации?

- Наша концепция заключается в трансформации качества образования. Как было в СССР? Вузы могли принять лишь 30 процентов учащихся, получивших среднее образование. Остальные априори не могли получить высшее образование. То есть были лишены права получения этого образования. Что происходит сейчас? Идет увеличение мест для абитуриентов. Больше мест, чем желающих. Так происходит в последние годы. Институты сами заинтересованы в наборе студентов, поскольку финансирование приходит с абитуриентами. Либо платит государство, либо сами студенты. В нашем обществе сейчас превалирует мнение, что за всех студентов должно платить государство. Таким образом, мы начинаем обратный отсчет времени, возвращаемся к 2001 году. Почему 20 лет? Потому что искореняем конкуренцию, зарожденную госстипендиями, и заново внедряем планирование.

Итак, наше концептуальное видение. Надо увеличить места для студентов в вузах. Еще больше людей должны получать высшее образование. Но не должны жертвовать качеством в угоду количества. А фактор, влияющий на качество образования, – это недостаток госфинансирования. Поэтому господин президент и учредил Кредитный фонд для поддержки высшего образования. Если студент обращается за кредитом, то в будущем должен обрести работу, чтобы начать возвращать кредит. И это повышает ответственность учащегося. Неквалифицированного работника никто не возьмет на работу. Этот подход привязан к требованиям современной рыночной экономики.

Надо понять главное, значительную часть населения составляет молодое поколение. И учитывая высокий демографический прирост, могут возникнуть проблемы и с рабочими местами. Мы являемся современниками неопределенной эпохи, никто не знает, что нас ждет через 5 лет, с какими кризисами человечеству предстоит столкнуться.

- Таким образом, надо пересмотреть и вопрос узкой специализации в образовании.

- Правильная постановка вопроса. Я считаю, что этот аспект потерял свою актуальность. Мы должны рассуждать не о специализации, а о способностях. Каждый человек с высшим образованием должен знать иностранные языки. У него должен быть аналитический склад ума. Не имеет значения, это врач, инженер, юрист или журналист. А еще способность и умение изложить письменно свою мысль.

- Кстати, о журналистике. Владимир Познер предложил упразднить в России факультеты журналистики. Вы правы, человека нельзя научить писать в университете.

- Конечно, то есть человек мыслящий, пишущий и анализирующий сможет работать журналистом. Он сможет работать и консультантом. И торговцем. Но не сможет стать инженером. Потому что для этого требуются другие способности. Специализация уступает свое место мультидисциплинарности. Отныне ни одна страна не сможет разработать инновации с помощью одной медицины, игнорируя health-tech. А инженер по бурению скважины будет прибегать к помощи искусственного интеллекта и геодезии. Никто не отменял фундаментальных наук.

- А вот фундаментальные науки и есть ахиллесова пята нашего образования. Мои наблюдения говорят, что в Азербайджане вымирают в особенности естественные дисциплины.

Распад общеобразовательной системы, ускоренный таким социальным пороком, как «мардановщина», которая обусловила девальвацию социальных ценностей и научно-технический регресс, обострил в век развития информационных технологий проблемы образования. Образование в Азербайджане потеряло традиционные модели трансляции, зародив актуальность дискуссий вокруг поиска парадигм новой модели просвещения. Советская школа рухнула, а на ее месте появились дикие заросли. Как и в начале прошлого века, прогрессивная азербайджанская интеллигенция бьет в колокола, пытаясь обратить взор власть имущих уже не на проблемы образования, а гораздо глубже – народного просвещения. Раздаются призывы: а может, в условиях упадка среднеобщеобразовательной школы вернуться к истокам, сделав выбор в пользу привилегированных платных учебных заведений? Может, стоит воссоздать «тагиевские гимназии», «Казахскую семинарию», «романовские лицеи»? Да, второй нефтяной бум не зародил нефтепромышленников-меценатов, как во время первого. Впрочем, у нас есть Государственный нефтяной фонд. И после возвращения Карабаха ресурсы Нефтяного фонда, которые и помогли создать одну из боеспособных и мощных армий региона, могли бы быть обращены на формирование не менее ценного, говоря словами Ильхама Алиева, человеческого капитала. К тому же азербайджанская школа испытывает еще одну проблему – кризис профессиональной деятельности и квалификации педагога. А может, как и в начале прошлого века, нам стоит пригласить из развитых стран лучших преподавателей и специалистов в области образования? Учредив в 1919 году Бакинский государственный университет, отцы-основатели обнаружили, что в Азербайджане нет специалистов, которые смогли бы создать достойный университет. И пригласили профессора Разумовского. Может быть, нам стоит пригласить «новых разумовских»? Во всяком случае, за короткий промежуток времени нам удалось бы создать прослойку просвещенного класса. А там после реформ Амруллаева и школа подтянется!

Так или иначе, но проблема возрождения азербайджанской школы – не менее стратегическая задача для нового правительства И.Алиева, чем возвращение Карабаха.

В беседе с министром образования Эмином Амруллаевым мы затронули болезненный вопрос – кризис средней общеобразовательной системы. Представляем вниманию читателей продолжение беседы с министром-реформатором. Первую часть беседы можно прочитать по этой ссылке.


Эмин Амруллаев
- А вот фундаментальные науки и есть ахиллесова пята нашего образования. Мои наблюдения говорят, что в Азербайджане вымирают в особенности естественные дисциплины.

- Поймите, специалисты Минобразования – люди, которые осознают и адекватно оценивают проблемы в образовании. Порой в обществе возникает ложное и ошибочное суждение, что в министерстве не осознают и не понимают проблем. Я как министр понимаю эти проблемы. Часть проблем носит фундаментальный характер. Но есть и решаемые вопросы. Одно дело – понимание и оценка проблем. А другое – быть в силах решить их. Ведь есть множество препятствующих объективных факторов – ресурсы, время, эпоха, ожидания… Есть и фактор общественной реакции. Чего жаждет общество? И каковы ожидания самого общества? Я бы провел нижеследующую последовательность восприятия проблемы: 1) как должно быть, 2) чего жаждет общество, 3) сегодняшняя реальность.

Начнем с последнего вопроса: какова реальность? Наши исследования показывают, что у нас существуют фундаментальные проблемы в области образования. Однако сегодня не хуже, чем вчера. Да, мы развиваемся. Но есть весьма существенная опасность – и это темпы нашего развития в соотношении с мировым развитием.

Хотя, с другой стороны, именно поколение, сформированное за последние 20 лет, освободило Карабах и восстановило территориальную целостность страны. Это говорит о патриотическом успехе азербайджанской школы, удачной идеологической работе. Мы не должны всю ответственность возлагать на одну школу, необходимо рассматривать проблемы в совокупности, ведь и семья учащегося, как и часть общества, тоже разделяет эту ответственность. Не только школа, но и родители зачастую изыскивают легкий путь для приобретения диплома. Хотя должны требовать знаний для своих детей.

Да, я признаю, у нас есть проблемы с фундаментальными науками…

- В беседе с журналистами вы сказали, что испытываете проблемы с преподавателями химии в школе.

- Я говорил о проблемах с преподавателями химии в русском секторе.

- А все ли преподаватели химии в азербайджанском секторе квалифицированные?

- Наша главная методологическая проблема в области естественных наук кроется в устаревшем содержании учебных пособий. Они носят чрезмерно теоретический характер и не предполагают прикладных исследований. Я вам сегодня продемонстрировал в нашем Институте образования прикладные разработки. И мы хотим это перенести в школьные классы. Но поймите, в школьных классах сидят азербайджанские преподаватели, и они должны чувствовать себя комфортно. Школьный учитель должен уверенно заходить в класс и верить в свои силы и знания. Скажем, если преподаватель чувствует себя уверенно при решении квадратных уравнений, он будет больше времени с учениками уделять решению этих задач, чем анализу геометрической прогрессии. И он будет избегать геометрии.

С уверенностью могу сказать, основываясь на международные оценки и исследования, что ситуация с математикой в наших школах более чем удовлетворительная. С математикой у нас меньше проблем, чем с естественными науками. Я не стану слишком углубляться в основы проблем, но все же отмечу наши главные проблемы в этой сфере.

Во-первых, как я уже подчеркнул, у нас проблемы с содержанием устаревших учебных пособий. Во-вторых, это проблема с квалификацией педагогического состава. Скажем, в наших школах идет разбор таких устаревших тематических вопросов, которые не соответствуют технологическому прогрессу, происходящему у них за окном – на нефтяных установках в Каспийском море. То есть речь идет о тематической программе 1970-х годов. Проблема состоит в том, что мы не хотим меняться и развиваться. Что делать? На мой взгляд, мы сможем обеспечить прорыв, если изменим механизм контроля за качеством образования, то есть оценивание. Но не надо забывать, что и вопросы для оценивания составляют наши преподаватели. Нужна очень осторожная и безболезненная трансформация. Минобразования разработало пилотный проект. Мы начали менять систему оценивания. И победители международных олимпиад поступают в вузы по своей специальности.

- Откровенно признаюсь, после вашего последнего выступления перед журналистами вы лично меня убедили в том, что за последние 8 лет в нашей системе образования есть определенные подвижки. И красноречивый пример – ежегодные многочисленные победы наших школьников на международных олимпиадах. В нулевые мы об этом и не мечтали…

- Не только успехи на олимпиадах являются показателями успехов в сфере образования. Произошли структурные преобразования, и что самое главное – системные реформы! Экспертное мнение специалистов Минобразования может не совпадать с эмоциональным восприятием общественности. Кто из нас прав – очень большой вопрос! Главное достижение нашей образовательной системы – это прогресс в дошкольном образовании. 90 процентов азербайджанских детей 5-летнего возраста начали получать образование в подготовительных классах.

Но мы на этом не останавливаемся. Дети должны учиться с 2-3-летнего возраста. Чем раньше, тем лучше. Проблема в том, что наши дети поздно начинают учиться. До сих пор родители ошибочно предполагали, что подвергают ребенка мукам, отправляя в подготовительные классы. В 3 года ребенок должен знать буквы. Во всем мире это так. Наши дети в будущем вступят в жесткую конкуренцию на рынках труда с английскими, вьетнамскими, немецкими детьми. Поэтому это наше большое достижение, мы сделали большой шаг вперед.

Второе важное достижение – своевременный полный переход всей образовательной системы на платформу сетевого класса Microsoft teams, что обеспечило безболезненное функционирование онлайн-образования в период пандемии.

И третий успех – решение затронутой вами проблемы путем создания предпосылок для формирования меритократии. Мы начали создавать систему средних школ – лицеи и гимназии. Будем увеличивать количество таких школ. Поверьте, уровень образования в этих специализированных учреждениях ничуть не уступает качеству образования в школах развитого мира.

- Сколько создано таких школ?

- Каждый год статистика меняется. Но сегодня действуют 30 таких школ. Математические знания учащихся в этих лицеях не уступают уровню подготовки немецких, корейских школьников.


откровенные вопросы журналиста вызвали министра на откровенную беседу
- Вы проводите отбор наиболее талантливых и способных школьников, которые продолжают учебу в этих лицеях?

- Да, это так. Это лицеи физико-математического профиля, химико-биологической направленности, лицей им. Зарифы Алиевой и т.д.

- А есть ли гуманитарные лицеи?

- Да, есть. К примеру, выпускник лицея им. С.Д. Пишевари в этом году поступил в престижный западный вуз. Да, пока таких мало, всего единицы. Но процесс идет. Ведь раньше у нас не было и этих единиц, вот в чем вопрос. Прежде на олимпиадах побеждали лишь учащиеся коммерческих специализированных школ. А сейчас успешно выступают и ученики из общеобразовательных школ.

К примеру, ежегодно около 1500-2000 детей стараются поступить в физико-математические лицеи, но конкурс проходят всего 150-200 школьников. Наша стратегия направлена на увеличение количества таких школ. В олимпиадах принимают участие около 30 тысяч детей. Это очень хороший показатель. Правда, побед достигают от 240 до 480 детей. Но средний балл на вступительных экзаменах по математике одного из них – 690 баллов. Это очень высокий показатель. Эти дети поступают во все ведущие вузы мира.

Еще одно позитивное новшество - в Азербайджане внедряются такие образовательные программы, как IB, Кембриджская программа, которые обеспечивают подготовку абитуриентов к поступлению в лучшие вузы мира. Да, эти программы внедряются в частных и коммерческих школах, но они часть системы нашего образования. Почему-то в Азербайджане в массовом сознании бытует такой стереотип, что Минобразования не курирует частные школы. Мы вплотную занимаемся регулированием образования и в этом сегменте, осуществляем контроль и над качеством образования.

Теперь, если позволите, хочу задать вам один вопрос: сколько в Азербайджане богатых людей? Уточню свой вопрос – сколько процентов граждан могут из своих ежегодных доходов откладывать «под матрас» 5 тысяч манатов (около 3 тысяч долларов)?

- Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что в Азербайджане около 14 лет бездействует закон о декларации доходов чиновников (смеюсь – Э.Ф.).

- (Смеется – Э.Ф.)… Ну, примерно?

- Если примерно, то не менее 10% населения.

- 10 процентов, согласен. Как минимум у этих людей есть дорогая иномарка, правда? Я провожу для себя мини-исследование. Когда иду пешком из министерства или из дома куда-то, скажем, из точки А в точку Б, пересчитываю едущие мне навстречу автомобили стоимостью выше 20 тысяч манатов. Бесчисленное количество дорогих автомобилей, а значит, и состоятельных людей, которые могут потратить на образование своих детей. Но не тратят!!!

- Позвольте с Вами не согласиться в этом вопросе. Количество дорогих иномарок на улицах нашей столицы всегда поражало мое воображение. Как и олигархов, которые, как показала жизнь и их драматический финал, оказались исключительно «кредитными олигархами». Вот мы даже придумали для них, прожигавших жизнь за счет субсидий Межбанка и других банков, особый термин. Что касается иномарок, то, как мне кажется, в этом случае в азербайджанце победил генетический код тюркского кочевника. В Азербайджане автомобили не средство передвижения, а дело чести и признак роскоши. Я знаю многих людей, которые при появлении первых же денег покупают себе не квартиру, а роскошный автомобиль, продолжая в судорогах поиски денег на бензин для этого же автомобиля. Красивый конь – признак успеха… Продолжают жить на съемных квартирах, но разъезжают в поисках денег на бензин для роскошного автомобиля. А вы говорите – образование! Как мне кажется, этот феномен должен быть исследован специалистами в области социальной психологии…

- Задам вам еще один вопрос – как вы думаете, каково соотношение в образовательной системе частных и государственных школ?

- Наверное, 0,1%.

- Вы немного пессимистичны – 0,6%. Знаете ли, о чем свидетельствуют эти печальные цифры? Даже состоятельные люди не хотят тратить денег на образование своих детей. Это говорит об отношении в целом общества к образованию.

- Потому что главной проблемой нашего общества уже являются не проблемы образования, а просвещения. Не побоюсь категорической формулировки: мы живем в непросвещённом обществе!..

- Таким образом, проблемы в образовании лежат не только на плечах Минобразования. Это и вопрос ответственности граждан, это и ваша ответственность. А я всего лишь регулятор. Как и директор школы, преподаватель. Все мы осуществляем регулирующие функции. Но большая ответственность лежит на родителях.

- Это, видимо, проблема социальной культуры… Но я хочу обратить ваше внимание и к проблеме профтехобразования. Доставшиеся в наследство от советской системы профтехучилища были преобразованы в колледжи и техникумы. Но и там все плохо. Результат налицо – в Азербайджане большая проблема найти квалифицированного электрика, сварщика, сантехника… Что делать?

- Это тоже очень важный вопрос. Вообще, Азербайджан – уникальная страна по своей модели развития. Еще в 1992 году, после восстановления независимости, это было нестабильное государство, пережившее социальные потрясения, со слабой экономикой и обнищавшим населением, грандиозными политическими проблемами. Сегодня ведущие мировые институты выражают консолидированную оценку, Азербайджан - успешно развивающаяся страна. Динамика роста свидетельствует о высоких темпах развития, и это бесспорно. Трудно опровергнуть эту реальность. Таким образом, экономика ускоренно развивается, и с точки зрения расширения социальных прав страна достигла больших успехов в реструктуризации и решении институциональных проблем. Но у нас, к сожалению, остаются проблемы менталитета. Можно поменять форму, но это ничего не изменит, если не изменить содержания.

Главной проблемой в преобразовании профтехучилищ после развала СССР стала карабахская война, поскольку все общежития и порой здания самих учреждений были отданы беженцам. То есть все эти учреждения в одночасье лишились своей научно-технической и даже инфраструктурной базы. Это первая причина.

Во-вторых, изменилась экономическая структура, и эти специализированные учреждения не отвечали духу новой формации.

Что мы предпринимаем для развития профтехобразования? Во-первых, определена концепция возрождения и нового развития. Что касается учащихся, которые с неполным средним образованием хотят обрести специализированную техническую профессию, – это тупик. Почему тупик? Эта категория лишает себя права на получение высшего образования. То есть для этой категории обратного пути нет.

- Но надо учитывать и запросы рынка труда, не так ли?

- Я провожу консультации с крупнейшими частными работодателями, а также с госведомствами, к примеру, с руководством Министерства энергетики. Перед нами сейчас стоит задача реализации крупной программы на освобожденных территориях, речь идет о «зеленой энергетике». И там будут нужны люди новых профессий, которых у нас пока нет. Или возьмем такие болезненные сферы, как орошение, мелиорация, сельское хозяйство, в этих сферах всегда есть большой спрос на квалифицированных специалистов. Минобразования учредило специальные курсы по профессиональной подготовке этих кадров. В этом году был первый выпуск. Это большой прорыв в сфере социальных инноваций. Вот что интересно – после открытия этих курсов повысился процент учащихся, которые перешли из 9-го в 10-й класс. До этого массово уходили по окончании 9-го класса и сидели дома. Сейчас мы обучаем этих ребят профессии. Кроме этого, указом президента строятся новые профтехшколы. Обещаю вам, следующая наша встреча состоится в Школе промышленных инноваций – специальной профтехшколе, которую мы создали совместно с Южной Кореей. Там у нас нет вакансий, приходят учиться даже люди с высшим образованием. В данный момент в этой школе получают образование 1200 человек.

Минобразования сформировало новый подход – не прививать учащимся какую-то специализацию, а раскрывать новые способности и потенциал человека. К примеру, а может, в ком-нибудь из них умирает талант садовника? К тому же, если этот садовник умеет и хорошо готовить. Значит, на рынке труда увеличивается спрос на такого специалиста. Скажем, водить автомобиль – это способность. Но управлять трактором – большая способность. То есть не важно, как тебя зовут – важно, что ты умеешь.

Мы уходим от советского подхода – всестороннего обучения учащегося. Скажем, зачем будущего садовника загружать астрономией и историей древнего мира? Он должен научиться профессионально обрезать деревья. Если ему интересна астрономия, он сам потом найдет нужные учебники и прочитает. Тем более что до 9-го класса он проходил математику. С помощью упрощенной и ускоренной программы обучения необходимо приобщить как можно больше людей к самозанятости. Труд формирует, а технологии ускоряют. Изменился главный принцип мирового развития, если раньше страны развивались благодаря труду и капиталу, то сегодня без технологических инноваций развитие немыслимо. А вот технологии требуют глубоких знаний. И в формировании технологий специализация будет работать.

- Не могу не спросить Вас о проблемах в учреждениях дошкольного образования. Почему детсады находятся в ведении исполнительной власти, а не Минобразования?

«Нельзя же всю ответственность за образование перекладывать на одного человека – министра?» - с этим вопросом на устах, с взглядом непонимания обращается ко мне нынешний министр Эмин Амруллаев в ответ на мою критику в адрес бывшего министра образования Мисира Марданова, в период правления которого и произошел системный развал национального образования…

Растление и системная болезнь нашего образования начались с того самого дня, когда Мисир Марданов из роскошной загородной виллы за рулем фешенебельного автомобиля стоимостью в полмиллиона долларов приезжал в свой величественный кабинет олигарха в Министерстве образования. «Знаете, почему я не захотел стать чиновником? - отвечаю вопросом на вопрос министра. - Потому что хочу хорошо жить. Возможно ли это на зарплату чиновника в Азербайджане?» В глазах министра-реформатора встречаю понимание. Два бывших министра – образования и здравоохранения – Мисир Марданов и Али Инсанов будут прокляты грядущими поколениями. Один отнял образование у страны, а второй – здоровье нации…

Последствия «мардановщины» обернулись глубочайшими институциональными разрывами, вызвали угрозу распада образования и встраивания в нее внесистемных институций.

Теперь министру-реформатору надо искоренять социальные язвы, поразившие все ступени национального образования.

Вот мы и подошли к заключительной части нашей беседы с министром образования Эмином Амруллаевым.

Первые две части интервью с Эмином Амруллаевым можно прочитать по следующим ссылкам:

Министр образования Эмин Амруллаев: «Формула успеха нынешнего поколения: везение, деньги и родственные связи»

Министр образования спросил Эйнуллу Фатуллаева: «Сколько в Азербайджане богатых людей?»


министр пообещал: "Из последних сил буду бороться с коррупцией"
- Не могу не спросить Вас о проблемах в учреждениях дошкольного образования. Почему детсады находятся в ведении исполнительной власти, а не Минобразования?

- Детсадами управляют органы исполнительной власти, а методологическую работу осуществляет Минобразования.

- Но вы сами сказали, что образование начинается с 3 лет. Почему же детсады, то есть дошкольное образование, остается вне компетенции вашего ведомства?

- Это решение принято правительством Азербайджана. И мы не можем это обсуждать или оспаривать.

- Вы выступаете сторонником британской модели образования, которая подразумевает начало обучения с 4 лет. Почему бы не объединить эти детсады со средними школами и не перейти на новую прогрессивную модель?

- Я являюсь сторонником не британской, а общемировой модели. То, о чем вы говорите, это современный мировой тренд. Мы должны определить концептуальное решение проблемы. Надо ответить на главные вопросы. Должен ли ребенок начать образование с 3 лет? Должны мы перейти на 12-летнее образование или нет? Это важнейшие научно-теоретические вопросы, и на протяжении нескольких лет я как руководитель Института образования вплотную занимался исследованием этой проблематики. Конечно же, Минобразования выработало свое видение этой концепции трансформации. Но мы не можем принимать самостоятельных решений. Это не только вопрос Минобразования. Ведь переход на 12-летнее образование коренным образом изменит всю инфраструктуру, систему оплаты труда, порядок приема абитуриентов в вузы. Это вопрос трансформации социально-экономической жизни страны. Минобразования может выступить всего лишь с рекомендацией, не более того.

С другой стороны, речь идет и об определении образовательной политики. Кто будет составлять учебники? Определять стандарты и научно-методологическую базу?

Третий вопрос – проблема управленческой деятельности, которая может быть и централизованной, и местной. Это сугубо мое личное мнение, но необходимо постепенно расширять местное самоуправление, поскольку это более эффективно, и надо идти на децентрализацию. Но порой мы вынужденно усиливаем процесс централизации. К примеру, в вопросе приема на работу преподавателей в школах. Когда мы отдаем эту прерогативу самим школам, то, к сожалению, происходит несправедливый и некомпетентный отбор учителей.

И, наконец, хочу коснуться главной нашей функции – контрольно-ревизионной. Наша контрольная функция выражается не только в наказании, но и в поощрении. Но мы не должны ужесточать наказания за ошибки. Ведь ошибка – это тоже в какой-то мере опыт. Больше ее допускать не станешь. То есть мы вырабатываем конструктивный подход и при осуществлении контроля.

Исходя из нашего концептуального подхода к функционированию образовательной системы, вопрос управления детсадами – не главный для нас.

- Я имел в виду с точки зрения кооперации детсадов со школами…

- Учитывая особенности детской психологии в разных возрастах, в развитых странах мира перешли на многоступенчатое образование. У нас перепутали две категории дошкольного образования. Есть подготовительная ступень дошкольного образования и институт childcare – центры ухода за детьми. В отличие от ясель, где осуществляется дошкольное детское воспитание, в этих центрах детей просто содержат в период нахождения родителей на работе. Это не вопрос образования, а проблема управления детьми со стороны родителей…

Обратите внимание на новые учебники для первого класса – мы перешли на ускоренное изучение алфавита, поскольку дети успели до праздника алфавита изучить все буквы в дошкольных классах. Мы уже начали применять указанную вами модель кооперации – в Баку действуют несколько лицеев с дошкольными классами. Но это не принципиально для нас. Принципиально для нас – вовлечение большего количества детей в процесс системного образования.

- А теперь об учебниках...

- Да, это самый болезненный вопрос.

- Множество орфографических ошибок, тематических несоответствий и противоречий, дилетантизм. И самое большое горе – это учебники по гуманитарным дисциплинам.

- Есть две проблемы, связанные с учебниками. Первая – болезненное восприятие со стороны общества, критика и отрицание. Вторая – реальное влияние этих учебников на образование школьников. Когда я учился в школе, в учебниках тоже были ошибки. А в ваш период? Были ли в учебниках ошибки?

- В наше время учебники были для нас как непререкаемые религиозные книги. Ошибка в учебнике – святотатство…

- Мы стараемся, чтобы в учебниках не было технических ошибок. Но, к сожалению, встречаются. Не должно их быть. Но среди 90 тысяч страниц может выскочить какая-то орфографическая ошибка. Да, стыдно, если есть ошибки.

Но я сторонник изменения восприятия учебника – от непререкаемой святой книги к своеобразному путеводителю. Учебник – это важнейший инструмент. В предыдущую эпоху, о которой вы говорите, учебник был единственным источником знаний для школьника. Но сегодня – это не единственный источник. Есть множество интересных альтернатив и других форматов. Есть видеоформаты, 3-D, словом, в наш век научно-технической революции разработано множество инновационных программ. Истина заключается в том, что учебник для наших детей – это всего лишь инструмент, руководство к действию, но не абсолютная истина. А давайте спросим самих школьников – как они воспринимают нынешние учебники?

- Когда я учился в школе, внутренне отрицал некоторые навязываемые мне истины, особенно в части соцреализма. Но идеология довлела над культурой образования.

- В тоталитарном обществе у вас не было другой альтернативы. И форм для самовыражения… Но в наших учебниках есть серьезные ошибки, точнее, ошибочные подходы, на которые родители не обращают внимания. Задамся вопросом: для кого разрабатываются учебники? Для родителей или их детей? Ведь учебники ориентированы и адресованы детям. Ребенок берет в руки учебник, и он должен привлечь его интерес. Ему должно быть интересно учиться. Это и есть главный вопрос предназначения учебника.

Мы осуществили важное преобразование, которое осталось вне поля зрения в период пандемии. Разработаны новые учебники на полугодие. Во-первых, школьникам было тяжело носить старые толстые учебники в своих рюкзаках. Во-вторых, отныне проекты новых учебников будут на протяжении двух лет выноситься на всеобщее обсуждение, так сказать, суд общественности. Все проекты учебников выставлены в интернете. Мы принимаем все предложения, замечания, уточнения, пожелания, после чего все поступившие обращения будут тщательно проанализированы и обобщены. Только после всенародного обсуждения Минобразования утвердит проекты новых учебников. Наконец, важно осознать – Минобразования, к примеру, не отвечает за содержание учебника по истории Азербайджана. Наши ученые должны прийти к общему знаменателю, выработать общую концепцию нашей истории, которая и будет отражена в учебниках. Какие исторические образы мы культивируем в школе? Пусть ответят ученые. Мы не можем отражать в учебниках противоречащие друг другу четыре версии событий.

- То есть надо наконец определиться, Сефевидское государство – это Иран или все же Азербайджан…

- У нас есть проблемы и в учебниках по математике, химии…

- Неужели есть проблемы и в учебниках по математике?

- Я в целом доволен нашими учебниками по математике. Но, на мой взгляд, не хватает математической интерпретации (математической биологии). К примеру, я решил задачу, получил ответ на вопрос. И зачем нужен этот ответ? Что это такое вообще? В наших школах математика построена на основе мысленного отвлечения, математической абстракции. Это советская математика, и, безусловно, это вершина науки. Поэтому наши дети добиваются больших успехов по предмету математики в западных вузах. Американская школа вам этого дать не сможет. К примеру, в Колумбийском университете я ответил на 99% вопросов, допустив всего одну техническую ошибку. Но в чем я уступал своим сверстникам-американцам, которые были гораздо слабее меня в абстракции? В прикладной математике. Я не мог применять математические методы и алгоритмы в других областях, скажем, в экономике. То есть с легкостью и быстрее американцев решал геометрические задачи, получал ответ, но не знал, что они нужны еще и для применения.

- Извольте задать вам неудобный вопрос.

- Это ваша работа. (Смеется)

- Но прикладная математика внесла бы и лепту в борьбе с коррупцией. (Смеюсь) Как идет борьба с коррупцией?

- Борьба идет. К сожалению, это имеет место. Поэтому сняты с должностей 6 глав районных отделов образования. Хотя в данном случае речь шла не о прямой, а о косвенной коррупции. Ежегодно возбуждают уголовные дела по фактам коррупции в учебных заведениях. Исходя из соображений борьбы с коррупцией, мы пошли на централизацию в некоторых отраслях, чтобы исключить саму возможность этой негативной тенденции. Там, где есть вероятность происхождения коррупционных отношений, Минобразования берет эту сферу под особый контроль.

- Но давайте согласимся и с тем, что преподаватели получают мизерную зарплату. Как им выживать?

- Давайте определимся, о каком типе коррупции мы говорим. О системной ли?

- В данном случае меня интересует взяточничество и поборы.

- Мы должны классифицировать типы коррупции. Скажем, есть фактор родителей, которые непременно поздравляют учительниц с праздником 8 Марта. Это одно. А есть ожидание учительницы, что родители школьников обязаны ее поздравить. Это - другое. Здесь есть невидимая, но все же тонкая грань, которую мы должны узреть и подчеркнуть. В первом случае - это этическая проблема, но не коррупция.

- А репетиторство в школьных классах после окончания учебного дня – это коррупция или тоже этическая проблема?

- Безусловно, это коррупция. С точки зрения этических категорий нашего общества, преподаватель занимается тем, чем не обязан заниматься, и тратит на это силы, соответственно, это может показаться кому-то не коррупцией. В приведенном вами примере происходит конфликт интересов. Как минимум это нарушение этического кодекса. И это - ошибка! Но в нашем контексте, это не преступление.

- Но ведь ученик в классе проходит эти же уроки с утра до полудня. Какой смысл ему задерживаться для платной учебной нагрузки до конца учебного дня? Значит в первой половине дня преподаватель не выполняет своей задачи.

- Давайте ответим на следующий вопрос: имеет ли право преподаватель заниматься отдельно с учеником после окончания уроков? Да, это право у него есть. Имеет ли право родитель за определенную плату договориться с преподавателем о внеурочных часах? Да, у родителя тоже есть такое право. Это хорошо или плохо? Я бы поставил вопрос по-другому – можно это делать или нет? Я считаю, что это не преступление и не грех. Но здесь есть множество оговорок – «если»… Если ученика не принуждают к этим занятиям, если этот преподаватель не проводил утром урок в классе именно этому ученику, то я не вижу здесь проблемы.

- А если учитель утром уже преподавал этому ученику? К вашему сведению, в наших школах это носит массовый характер.

- Это серьезная проблема педагогической этики учителя, и это надо искоренять!.. Вы хотите сказать, что люди поступают принципами из-за низкой зарплаты? Я в это не верю. Деньги не могут заставить человека отказаться от принципов и ценностей. Да, мы сейчас работаем над повышением зарплаты педагогам. Но я не верю в то, что после повышения зарплаты нарушавшие педагогическую этику учителя положат конец своим действиям. Я не вижу в этом взаимосвязи. Да, если мы поднимем зарплату учителям, привлечем более способных и талантливых людей к педагогической деятельности. Но не сможем исцелить тех, кто предал ценности.

Еще один важный нюанс из ряда проявлений нашей ментальной особенности. Почему-то родители считают себя обязанными перед квалифицированными и добросовестными учителями, и они переполнены обязательством отблагодарить такого педагога. Странно, не так ли? Но это господствующая тенденция.

- Но это не коррупция. Я не считаю это взяточничеством.

- Но это нарушение этики. Причем виноваты обе стороны. Главная проблема нашей образовательной системы – это не системная коррупция, которая рано или поздно вскрывается и попадает в поле зрения правоохранительных органов. Наша проблема в систематическом нарушении профессиональной этики…

Директор школы уже не может брать на работу учителей. Следовательно, и эта потенциальная коррупционная сфера перешла под наш бдительный контроль.

Что касается в целом репетиторства, то, на мой взгляд, это не коррупция.

- Да, но если репетиторы платят налоги. Большая часть репетиторов обходит налогообложение, и с этого ракурса репетиторство может рассматриваться как преступление.

- Это уже другой вопрос. Я сейчас говорю о философии вопроса. К примеру, в России учителя не занимаются репетиторством. Потому что это стыдно. А у нас это не считается бесстыдством. Поэтому репетиторство процветает.

- Иными словами, это вопрос общественной морали.

- Совершенно верно. Это вопрос общественной морали, и мы должны постоянно об этом говорить. Вести просветительскую работу. Другой пример – плагиат. У нас совершать плагиат – это тоже не стыдно. Порой психология и менталитет, особенно старшего поколения, просто обескураживают. Сказать в лицо пожилому человеку, что он плагиатор – это стыдно. А вот этому пожилому «ученому» переписывать чужие труды и выдавать за свое – не стыдно. Основа образовательной системы – это общественная мораль и этический кодекс. Вы спросили в прошлый раз меня – что же должно поменяться в нашем обществе? Я искренне ответил – ценности. Невозможно в одночасье, за 3-5-10 лет изменить на корню ценностную систему, которая формировалась десятилетиями, а может быть, и столетиями…

Еще один наглядный пример, связанный с незаконными поборами в школах. Была нехватка маркеров в школах. Почти каждый школьник приносил с собой маркеры в классы. С этого года мы закупили канцтовары для всех преподавателей начальных классов. Вот вам на нужды все что необходимо – маркер, циркуль, линейки и прочее, и не просите у школьников! Причем вручаем лично в руки преподавателям, а не директору школы.

Хотя давайте честно признаем – произошли большие и коренные изменения с точки зрения борьбы с коррупцией в вузах. Были привлечены к уголовной ответственности некоторые руководители профтехучреждений, уличенные в оформлении «мертвых душ» и присвоении бюджетных средств. Общество должно быть уверено в одном: министр образования никогда не смирится с негативными явлениями и будет бороться с коррупцией до последнего. Вопрос в темпах этой борьбы, и поверьте, главной целью является искоренение фундаментальных причин, обуславливающих зарождение коррупции.

- Что изменилось в вашей жизни после того, как вы стали министром образования? Вы живете в прежней скромной квартире или переехали в новую?

- Вы имеете в виду то знаменитое видео, растиражированное в соцсетях? Я по-прежнему живу в поселке Зых (на окраине Баку – Э.Ф.). Нет, я не поменял квартиру. Но очень хочу поменять ее, переселиться в лучшую.

- Какая у вас зарплата?

- 3 тысячи манатов.

- Хватает на жизнь? (Смеюсь)

- Не жалуюсь.

- Как приятно общаться с таким министром, как Вы. Мне остается пожелать себе и нашей редакции такие же встречи и открытое общение с другими высокопоставленными чиновниками. Успехов Вам, господин министр.