Структура полка

9 августа – 9 сентября 1914 года в г.Елисаветполе (Гянджа) было сформировано новое воинское подразделение русской императорской армии – Татарский конный полк. ТКП на момент формирования состоял из 4-х сотен, каждая из которых делилась на два взвода по 50 человек. По штатам полк состоял из 22 офицеров, 3 военных чиновников, 1 полкового муллы, 575 строевых нижних чинов (всадников) и 68 нестроевых нижних чинов, всего 669 человек.

По итогам боев 1914-1915 гг. в структуре полка были произведе- ны изменения. Так, к декабрю 1915 года полк состоял из 4-х сотен, каждая из которых делилась на 4 взвода по 60-80 чел. В результате численность сотни составляла 220-260 человек. Полку был добавлен пеший взвод из 50 человек. Численность полка превысила 800 чело-век. В ходе боев сотни, действующие в отрыве от полка, объединялись в дивизион.

По воспоминаниям корнета Кабардинского полка КТКД А.Арсеньева, структура полков расширялась за счет создания пулеметных команд – нужных по требованиям времени, но не предусмотренных по штатному расписанию: «так, например, в сотне, в которой находился я, во время нашего похода на Петроград, было около 250 шашек при «собственной» пулеметной команды, из пулеметов, взятых сотней у австрийцев».

Интересно, что в ТКП, как и в других национальных конных полках, добровольцы записывались лишь в конные сотни, категорически отказываясь служить во вспомогательных частях. Характерно, что в обоз идти из них никто не соглашался, считая обозную службу – унизительной. Обозные команды пришлось составить из русских солдат. Во время революции этот обозный состав оказался горючим материалом, причинявшим командованию много хлопот. Обозы перевозились на конных повозках, санитарный транспорт, вдобавок, имел вьючных ослов. Личный состав

Офицерские чины в полку соответствовали чинам регулярной кавалерии, «корнеты, шт. ротмистры, ротмистры; унтер-офицеры именовались урядниками, рядовые – всадниками. Из письма начальника штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенанта Н.Юденича Елизаветпольскому губернатору Г. Ковалеву № 1271 от 5 августа 1914 года следует, что комплектацию полка планировали поручить высокопоставленному офицеру из числа азербайджанцев: «Для формирования Татарского конного полка Его Сиятельство желает избрать лицо высоко авторитетное среди татар, которое могло бы занять соответствующую должность в этом полку…».

На момент формирования в полку было четыре офицера- азербайджанца: ротмистр Шахверди хан Зиядханов, корнет Джалал бек Султанов, штабс-ротмистр Нух бек Софиев (Сафиев), корнет Джамшид хан Нахчыванский, а также временно прикомандирован подполковник 16-го драгунского Тверского полка принц Фейзулла Мирза Каджар.

В соответствии с политикой российской администрации, осуществляемой на Кавказе еще с начала XIX века, командный состав национальных воинских формирований должен был комплектоваться из числа русских офицеров или офицеров других национальностей, отличных от основной национальности воинской части. Поэтому число офицеров- азербайджанцев в азербайджанском полку не превышало десяти.

В списках полка за период 1914-1917 годов значатся ротмистр Шахверди хан Зиядханов, штабс-ротмистр Джалал бек Султанов (погиб 9 июля 1916 года), поручик Джамшид хан Нахчыванский, штабс-ротмистр Исрафил бек- Ядигаров (Магомед бек Наби оглу), прапорщик Селим бек Султанов, прапорщик Али Мурад бек Везиров, прапорщик Садыхов, корнет Худадад Худавердов, корнет Аслан бек Кубатиев, корнет Зульфугар бек Султанов.

В ходе войны несколько офицеров-азербайджанцев получили назначение в КТКД, но в другие полки: подполковник Фейзулла Мирза Каджар, ротмистр Искендер хан Нахчыванский – в Чеченский конный полк, Керим хан Иреванский – в Кабардинский конный полк и др.

Первым командиром ТКП был назначен генерального штаба подполковник Пётр Половцов, из дворян Бессарабской губернии, участник русско-японской войны. Помощниками командира полка были назначен уроженец г. Баку, сын бывшего Бакинского губернатора, подполковник Всеволод Старосельский и ротмистр Шахверди хан Зиядханов. В разные годы в полку служили представители аристократических фамилий империи: граф Николай Бобринский, Корнелий Урбан, Борис Алферов, Николай Ефремов, Владимир Марунов, Штукенберги Иван и Антон, Андрей Берс (племянник писателя Льва Толстого), ка бардинец Федор Николаевич (Тембот Жанхотович) Бекович-Черкасский, Александр Немирович-Данченко, Владимир Абдушели, князь Вахтанг Амилохвари, князь Семён Багратион-Мухранский, граф Михаил Муравьев-Амурский, грузин Николай Казбек (Казбеги), абхазский князь Халит Шервашидзе, князь Георгий Кудашев, грузинский князь Леван Магалов, осетин Михаил Хоранов, французы Обриен де Ласси и Шарль Тестенуар и др.

Из воспоминаний офицеров КТКД: «Попасть в туземную дивизию было непросто. зачисляли в нее, в основном, из элитных полков русской армии, по авторитетным рекомендациям и тех, кто уже имел награды за храбрость. За весь период существования дивизии там не было ни единого случая дезертирства… Были здесь громкие имена, известные кавказские офицеры-рыцари и герои, были совсем дикие и неграмотные прапорщики горской милиции из глухих горных аулов, храбрые и достойные люди в своей среде, но у которых, конечно, офицерского была только единственная звездочка на погонах. Все старшие офицеры дивизии, штаб-офицеры и командиры сотен были великолепные кавалеристы, преисполненные лучших традиций, так или иначе, имевшие связи с Кавказом».

Из воспоминаний А.Арсеньева: «Отношения между офицерами и всадниками носили характер совершенно отличный от отношений в полках регулярной конницы… уклад был патриархально-семейный, основанный на взаимном уважении, что отнюдь не мешало дисциплине; брани – вообще не было места. Офицер, не относящийся с уважением к обычаям и религиозным верованиям всадников – терял в их глазах всякий авторитет. Таковых, впрочем, в Дивизии и не было… В нашем полку на обязанности адъютанта было подсчитывание – сколько за столом офицерского собрания находится магометан, и сколько християн; если было больше магометан – все оставались в папахах, – по мусульманскому обычаю; если больше христиан – все их снимали – по обычаю христиан. Это проявление уважения одних к другим вело к большей сплоченности».

Потери в офицерском составе привели к тому, что младщий офицерский состав стал комплектоваться из лиц, не окончиших военные училища, но отличившихся в боях, проявивших командные и орга- низаторские способности. Всадники, награжденные несколькими Георгиевскими крестами («солдатский Георгий») при очередном награждении получали чин урядника. Офицеры, проявившие героизм, переводились в следующий офицерский чин.

Из воспоминаний А.Арсеньева: «Бои выдвинули многих всадников в прапорщики, что открывало им дальнейшее продвижение в чинах; образование тут уступало место храбрости и военным способностям… Эту пеструю картину дополняла целая плеяда прапорщиков горской милиции … В каждой сотне их было по несколько человек… Их роль была служить отцами народа и быть посредниками между начальниками и всадниками, не понимавшими русского языка. Из прапорщиков милиции были любопытные типы, служившие еще в турецкую войну, причем все они поголовно были смелые и мужественные люди, пользовавшиеся большим уважением всадников…».

Серъезной проблемой оказалась нехватка низшего командного состава – урядников из числа азербайджанцев. Являясь прослойкой между офицерами и всадниками, урядники отвечали за действия взводов и отдельных всадников. Национальных кадров этого звена было крайне мало именно ввиду отсутстия призыва мусульман на военную службу, так как урядников в военных училищах не готовили; они отбирались из числа наиболее подготовленных рядовых воинов и готовились в низших школах или курсах. На момент создания полка удалось собрать 19 унтер-офицеров – азербайджанцев.

С урядниками русской национальности возникали проблемы языкового порядка – ведь большинство добровольцев не знали русского языка.

Рядовой состав полка комплектовался на добровольных началах. Рядовые назывались «всадники». 1-я сотня полка комплектовалась из жителей Казахского, 2-я – Шушинского и Джеванширско- го, 3-я – Арешского, Зангезурского, Карягинского и Нухинского, 4-я – Борчалинского уездов Елисаветпольской губернии. Потери в полку вынуждали проводить в Азербайджане дополнительные наборы в состав запасных сотен, также в полк переводились военнослужащие из запасных кавалерийских полков и частей армейской кавалерии.

При наборе добровольцев приемные комиссии пользовались рядом требований. Добровольцам должно было быть от 21 до 40 лет, они должны были иметь «хорошее и трезвое поведение», «здоровое телосложение» и «способность к военной службе». Малоимущим всадникам для снаряжения выделялось 150 рублей.

Как показал случай с одним из всадников ТКП, формы наказания, применявшиеся в русской армии, оказались неприемлемы в Кавказской дивизии. Так, за проступок азербайджанский всадник был приговорен к публичной порке. И хотя порку по просьбе его товарищей отменили, само объявление порки он воспринял как оскорбление и застрелился.


Добровольцы из г.Шуша, записавшиеся в Татарский конный полк. Фото для журнала “Огонек”, 1914 г.
Оснащение и вооружение полка

Добровольцы-всадники носили черные черкески и папахи. В период формирования каждый из полков КТКД имел черкески своего цвета (у Татарского полка – черный), однако в период боев, когда всадники часто воевали в спешенном строю, использовались и черкески серого цвета, больше отвечавшие требованиям маскировки. Отличительным элементом полка были желтые буквы «Тт», вышитые на красных погонах всадников. Каждый всадник имел шашку и кинжал, а также «винтовку трехлинейную казачьего образца, 3-х линейный револьвер, существующий в казачьих частях», с запасом патронов – «боевые патроны в патронташах по 30-ти» и «в накладных на черкесках для газырей карманчиках» – «в нагрудных газах по 28-ми».

«Поступающий всадник получал коня и все снаряжение, но обычно он являлся со своим конем и холодным оружием, стоимость чего, по казенной расценке, ему выплачивалась. Жалованье было высокое – 20 рублей в месяц: за каждый георгиевский крест добавлялось 3 рубля. »

Авторы воспоминаний, в большинстве своем русские офицеры, отмечают бережное отношение всадников к оружию. Однако добровольцы невзлюбили пики из-за их непрактичности: «Пики, как оружие горцам несвойственное, всадники не любили и в начале войны, когда ими были вооружены, то, просто говоря, бросали».

Боевое знамя полка было овеяно боевой славой конно-мусульманских полков: Губернатор Елиcаветпольской губернии передал помощнику главнокомандующего Кавказской армией генералу от инфантерии А.З.Мышлаевскому просьбу добровольцев «выдать формируемому в Елизаветполе Татарскому полку знамя, высочайше пожалованное императором Николаем I бывшему Татарскому полку (1-й Конно-мусульманский полк, сформированный в годы русско-турецкой войны 1828-1829 годов), хранящееся в Шушинском уездном управлении». Во всех полках КТКД место полковых знамен имелись полковые значки-вымпелы.

Журналист Н.Н.Брешко-Брешковский, неоднократно бывавший в «Дикой дивизии» и публиковавший статьи в журнале «Нива» писал: «Джигитам не надо было казенных коней – они пришли со своими; не надо было обмундирования – они были одеты в свои живописные черкески. Оставалось только нашить погоны. У каждого всадника висел на поясе свой кинжал, а сбоку своя шашка. Только и было у них казенного, что винтовки».

Включение полка в состав Кавказской туземной конной дивизии

В 1914-1917 годах ТКП являлся составной частью КТКД. КТКД (в русской армии существовала Кавказская кавалерийская дивизия, а также пять Кавказских казачьих дивизий. Чтобы подчеркнуть, что новое воинское формирование состоит из коренного (туземного) мусульманского населения Кавказа в названии было употреблено слово «туземное») состояла из шести конных полков, объединенных в три бригады. 1-я бригада: Кабардинский конный полк (кабардинцы и балкарцы) и 2-ой Дагестанский полк; 2-ая бригада: Татарский конный полк (азербайджанцы) и Чеченский конный полк; 3-я бригада: Черкесский конный полк (черкесы, карачаевцы, адыгейцы и абхазцы) и Ингушский конный полк.

В дивизию помимо конных полков входили 2-й конно-горный артиллерийский дивизион, пулеметный отряд Балтийского флота, конно-подрывной отряд, команда связи при штабе дивизии, автомобильный отряд, мотоциклетный отряд, передовой перевязочный отряд, 22-й передовой санитарный отряд.

Как писал А.Арсеньев, «при дивизии была сформирована пулеметная команда из матросов Балтийского Флота, явившаяся в 1917 году главным очагом пропаганды». ТКП перед выступлением на фронт принес присягу на азербайджанском языке (в документах – «на азербайджано-татарском наречии») на верность императору и государству.

Согласно рапорту командующего полком начальнику штаба Кавказской армии, ТКП выступил на фронт 5 эшелонами: 1-й – из Елисаветполя 11 сентября 1914 г. с воинским поездом № 56; 2-й – 12 сентября оттуда же с тем же поездом; 3-й – тогда же с поездом № 64; 4-й – 13 сентября с воинским поездом № 56. 5-й эшелон выступал 13 сентября со станции Навтлуг с поездом № 46.

Полк в боях 1914 – начала 1915 годов

В начале октября 1914 года ТКП вместе с другими полками дивизии был дислоцирован в Подольской губернии, где велась усиленная боевая подготовка всадников. В начале ноября 1914 г. КТКД была включена в состав 2-го кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Гусейн хана Нахчыванского. Войдя вместе с Чеченским конным полком в состав 2-й бригады КТКД, ТКП зимой 1914/1915 г. участвовал в боевых действиях против австро-германских войск в Галиции и на Карпатах, показав примеры бесстрашия и мужества.

Весь октябрь 1915 года ТКП усиленно готовился к предстоящим боям и 15 ноября двинулся к Львову. 26 ноября во Львове командир корпуса хан Нахчыванский произвел смотр КТКД, причем после смотра дивизия получила приказ пройти торжественным маршем по улицам города.

Описание марша сохранилось в статье «Алые башлыки» очевидца события, писателя и журналиста Ильи Львовича Толстого, сына Льва Толстого: «Это было в самом центре города, против лучшего отеля, в 12 часов дня, когда улицы были запружены народом и когда жизнь большого города кипела в полном разгаре. Полки проходили в конном строю, в походном порядке, один за одним, один красивее другого, и весь город в продолжение целого часа любовался и дивился невиданным дотоле зрелищем… Под скрипучий напев зурначей, наигрывающих на своих дудочках свои народные воинственные песни, мимо нас проходили нарядные, типичные всадники в красивых черкесках, в блестящем золотом и серебром оружии, в ярко-алых башлыках, на нервных, точеных лошадях, гибкие, смуглые, полные гордости и национального достоинства. Что ни лицо, то тип; что ни выражение – выражение свое, личное; что ни взгляд – мощь и отвага…».

Дивизия заняла позиции на берегу реки Саны, в районе юго-западнее города Самбора, где ожидалось наступление войск противника на крупный центр – город Перемышль. Тяжелые кровопролитные бои были у Полянчика, Рыбне, Верховины-Быстра, в декабре 1914 года на Сане и в январе 1915 года в районе Ломна-Лутовиска. Здесь дивизия понесла первые потери. 12-19 декабря полк в составе 2-ой бригады принимал участие в непрерывных боях. Крупный успех был достигнут полком 19 декабря. Здесь у деревни Верховина-Быстра азербайджанцы и чеченцы опрокинули австрийцев, обогнувших фланг и проникавших тыл Кишиневского пехотного полка. Противнику был нанесен большой урон, также захвачено в плен 9 офицеров и 458 рядовых.

Отбив наступление противника, части дивизии получили приказ начать наступательные операции. 16 января ТКП потерял первого офицера – получил смертельное ранение и погиб штабс-ротмистр Николай Казбеки, посмертно награжденный за подвиг Георгиевским оружием. 19 января подразделения ТКП отбили село Кривка и, закрепившись здесь с Кабардинскими конным полком три дня отбивали наступления австрийцев. 26 января полк был переброшен к местечку Мшанец и Быстра. В конце января австрийцы начали наступление в Прикарпатье – Восточной Галиции и КТКД была переброшена туда. Дивизия прошла через Дрогобыч, Болехов, откуда должна была начать наступление в направлении городов Станиславов (позднее Ивано-Франковск) и Тлумач. 12 февраля части вышли к городу Калушу.

Бой за деревню Бринь

Один из крупных боевых успехов КТКД связан с боем, проведенным ТКП 15 февраля 1915 года за стратегически важную деревню Бринь, в 20-ти километрах от г.Станиславов. На Юго-Западном фронте 8-я армия генерала А.А.Брусилова, прорывавшаяся через Карпаты, с наступлением холодов вынуждена была остановить свое продвижение. Австрийское командование нанесло неожиданный и сильный удар во фланг 8-ой армии.

В середине января австрийцы заняли город Стрый, создавая реальную угрозу ближайшим тылам 8-й армии. Они готовили новый удар на крайнем левом фланге Юго-Западного фронта, где находился малочисленный Приднестровский отряд, преобразованный в ХХХ армейский корпус, но состоявший из небольших отрядов. 8-я армия, ликвидировавшая прорыв у Стрыя, не могла усилить ХХХ армейский корпус. Австрийские войска к 6 февраля заняли город Станиславов выйдя в тыл 8-й армии. 13 февраля ХХХ армейский корпус отошел к Галичу.

Переброшенные к Галичу войска 8-ой армии получили название Галичской группы, получив приказ ликвидировать прорыв. Правый фланг Галичской группы прикрывала 1-я льготная Кубанская казачья дивизия генерал-лейтенанта П.А.Стаховича, вернее ее части численностью не более одной конной бригады с 2-мя орудиями. В это же время у Калуша находились части 2-го Конного корпуса Хана Нахичеванского, а именно 2-ая бригада КТКД.

14 февраля казаки П.Стаховича из 2-го Уманского полка у дер. Медыня установили связь с частями бригады полковника князя К.Н.Хагондокова. На следующий день 283-й пехотный Павлоградский полк полковника Н.С.Осовского из войск Галичской группы перешел в наступление, но напоролся на упорное сопротивление у с.Бринь. Здесь несколько рядов окопов занимали один пехотный и два конных полка австрийцев.

Части 283- го полка должны были атаковать позиции противника с фронта, а с флангов должны были атаковать две сотни таманских и четыре сотни уманских казаков. Таманцы стремительной атакой овладели первой линией окопов на левом фланге австрийцев. Одна из казачьих сотен, увлеченная успехом, оторвалась от основных сил, а затем рассеялась на пересеченной местности. Командир сотни подъесаул Дударь ворвался на окраину с. Бринь с 12-ю казаками. 283-й полк не смог прорваться к деревне и казаки спешились, укрылись в канаве, отстреливаясь. Другая сотня бросилась на помощь казаков Дударя, но потеряв убитыми командира сотни, ранеными ряд офицеров, отошла.

К окруженным таманцам попытались прорваться две сотни уманцев. Однако они попали под огонь астрийцев на укрепленных позициях на высоте 350, располагавшейся левее села Бринь. Командир 1-ой сотни уманцев был убит, 2-ой сотни – тяжело ранен и атака уманцев захлебнулась. Командир уманцев бросил все силы своего 2-го Уманского казачьего полка на высоту 350. Ценой потери более ста казаков высоту удалось захватить, однако сил для развития успеха уже не оставалось.

На высоте из 200 казаков осталось в живых около 70-ти под коман- дованием есаула Н. Лопаты; казаки Дударя более трех часов вели неравный бой. 78-й австрийский пехотный полк готовился к решающей атаке на разроненные части казаков. В этот момент к деревне прорвались всадники Татарского полка. Основные силы полка под командованием полковника П.А.Половцова атаковали высоту 350. Захватив с боем первую линию окопов, они, истратив боезапас, вооружились трофейными австрийскими винтовками и атаковали 2-ую линию окопов, захватили ее и закрепились здесь. Неоднократные попытки австрийцев выбить их с позиций оказались безрезультатны – азербайджанцы стояли насмерть.

Как впоследствии писал командир дивизии Михаил Александроич, «дело дошло до работы кинжалами и шашками». Полковник ТКП Фейзулла Мирза Каджар по собственной инициативе принял командование над остатками Уманских сотен, переруппировал их и под огнем противника повел в атаку. Огонь австрийцев был настолько плотным, что поредевшие цепи уманцев дважды ложились на землю.

Дважды Ф.м.Каджар поднимал казаков в атаку. Ободрившись поддержкой конницы, пехота 283-го полка атаковала с фронта. Австрийцы покинули укрепленные позиции, чем немедленно воспользовался и корпус Г.Нахчыванского и 1-й льготная Кубанская казачья дивизия. Мощный удар во фланг наступавшей группировки противника дал возможность основным силам ХХХ армейского корпуса занять Станиславов 19 февраля 1914 г.

Командир полка полковник П.А.Половцов был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. Он, в телеграмме Елисаветпольскому губернатору, отмечал: «Татарский полк первым из Туземной дивизии заслужил своему командиру Георгиевский крест. Гордясь высокой наградой, считаю ее исключительно лестной оценкой высоких воинских качеств и беззаветной отваги татарских всадников. Прошу вас принять выражение моего глубочайшего восхищения перед беспримерной доблестью мусульманских воинов Елисаветпольской губернии. Половцов».

Многие всадники полка были награждены Георгиевскими крестами. Полковник принц Фейзулла Мирза Каджар был также награжден орденом Св. Георгия 4-й ст. Уже 17 февраля 1915 года полковник принц Фейзулла Мирза Каджар был назначен командиром Чеченского конного полка, сменив погибшего накануне в бою командира полка полковника Святополк-Мирского.

17 февраля 1915 года Петроградское телеграфное агентство передало официальную телеграмму, в которой речь шла о «кавказских горцах» в связи с их боевыми делами в рядах КТКД: «В Восточной Галиции события развиваются повсюду согласно нашим предположениям. Наши кавказские горцы наводят страх на венгров. Горцы решительно отказываются уступить кому-либо первенство под неприятельским огнем. Никто не должен получить право утверждать, что горец сражается за его спиной. Психология горцев в отношении боевых порядков решительно сближает их с рыцарями, которых можно было заставить сражаться лишь на началах боевого равенства в одношеренговом строю».

Офицеры ТКП П.Половцов и Фейзулла Мирза Каджар оказались первыми офицерами КТКД, награжденными высшим военным орденом России – орденом Св.Георгия. Другие полки захватили деревню Цу-Бабино и город Станиславов, продолжая наступление. 21 февраля 1915 года ТКП, поддержанный Чеченским полком, в результате упорного сражения занял Тлумач. КТКД выполнила поставленную перед ней задачу в Карпатской наступательной операции войск Юго-Западного фронта.



Полк в боях в феврале-декабре 1915 года

Февральские операции КТКД получили отражение в центральной и местной – кавказской прессе в апреле 1915 года.

Весной 1915 года КТКД получила пополнения в виде прибывших с Кавказа запасных сотен и приняла участие в боях в междуречье рек Прута и Днестра и на р. Днестр. Следует отметить, что формирование для ТКП запасной сотни первой очереди началось еще осенью 1914 года. ТКП отличился в боях за деревни Киселевка, Веренчанка, Непоколокута. КТКД преследовала противника, взяв большое количество пленных, среди которых оказался солдат австро-венгерской армии Иосип Броз Тито (будущий маршал и президент Югославии).

В конце мая наступление русских войск приостановилось, австрийцы при поддержке немцев перешли в наступление. Чеченский и Татарский полки были расположены в деревне Русов, на левом берегу Прута. В общем отступлении русских войск КТКД выполняла роль сил прикрытия, постоянными контратаками вынуждая неприятеля снижать темп наступления. 2-я бригада в составе Чеченского и Татарского полков действовала в отрыве от дивизии, прикрывая армейский корпус.

В боях в мае 1915 года отличился прапорщик Джамшид хан Нахчыванский, награжденный орденом св. Анны 3-й степени с мечами. В начале июня ТКП отличился в боях на левобережья Днестра. 18 июля 1915 года командующий 2-й бригадой полковник К.Хагондоков был назначен «исполняющим должность начальника штаба 2-го кавалерийского корпуса». Командующим 2-й бригадой назначен командир Чеченского полка полковник Фейзулла Мирза Каджар.

В августе дивизия прикрывала города Борщев и Чортков. На левом берегу Днестра, Чеченскому и Татарскому полкам доведется выдержать тяжелые бои у деревни Винятынцы 12-15 августа 1915 года. В боях эти полки потеряли около 250 всадников, но отбили 5 яростных атак превосходящих австрийцев. 25 августа у деревни Новоселка-Костюково ТКП выдержал тяжелый бой.

Исследования историка Э.Исмайлова позволили установить, что два офицера полка за героизм, проявленный в этих боях, были награждены Георгиевским оружием, награждение которым приравнивалось к награждению орденом Св.Георгия. Один из них, Штабс-ротмистр Джалал бек Султанов «в бою 25 августа 1915 г. у дер. Новоселка-Костюковка, командуя 3-й сотней, повел ее лично в атаку на окопы, занятые неприятельской пехотой на высоте 300, и, подавая собой пример беззаветной храбрости, первым ворвался в окопы. По занятии неприятельских окопов утвердился в них и отбил 2 атаки противника силой более батальона, нанеся противнику большой урон, чем способствовал всему отряду удержаться на имеющей важное значение позиции. Во время боя был ранен в руку, но остался в строю».

К началу сентября 1915 года противник стал теснить русские войска южнее Тернополя и командование спешно перебросило сюда КТКД. 10 сентября в бою у деревни Доброполе полки дивизии нанесли врагу сильные потери, о чем сообщило Петроградское телеграфное агентство: «В окрестностях сел. Доброполе, юго-западнее Трембовли, наша конница лихо атаковала противника. Противник бежал. Преследуя, наша конница многих порубила и многих взяла в плен. По предварительному подсчету, в плен взято около 500 нижних чинов при 17 офицерах, захвачено также два пулемета». Перебросив дополнительные силы австрийцы нанесли сильный удар 29 сентября у деревни Петликовце-Нове, но дивизия отбила удар и даже перешла контрнаступление.

Зима 1915-1916 года чуть было не погубила две сотни Татарского полка снежными буранами и морозами. В начале ноября полки дивизии расположились в районе р.Стрыпь, стараясь разместиться в деревнях или хуторах. Две сотни Татарского полка заняли боевые позиции в окопах в местечке Михалполе. 4-5 ноября сильнейшая метель занесла окопы глубоким снегом, грозя обморожением и гибелью всадникам. Только быстрая реакция расположившегося в деревне Ласковцы Черкесского конного полка, выделившего одну сотню абхазских воинов под руководством прапорщика Николая Эмухвари, позволила быстро откопать азербайджанских воинов.

Изменения в подготовке полка по итогам боев 1914-1915 гг.

Бои 1914-1915 годов выявили ряд недостатков в подготовке всадников ТКП. Так, администрация на местах не заботилась о военной подготовке добровольцев. Проблемам пополнения убыли личного состава, доукомплектования, вооружения и боевой подготовки ТКП посвящен рапорт и.д. командира полка подполковника Дмитриева командующему КТКД генерал-лейтенанту Д.П. Багратиону 27 ноября 1915 г. Среди проблем в рапорте указывались следующие: не делалось тщательного медицинского осмотра всадников при поступлении, лошади некоторых всадников были совершенно непригодны к кавалерийской службе и так далее.

В полк набирали добровольцев, отлично ездивших на конях и виртуозно владевших оружием. Оказалось, что всадники-добровольцы прекрасно владеют кинжалом и шашкой, стреляют из ружей старых образцов. Однако мало кто из них умел обращаться с новейшей на то время трёхлинейной винтовкой Мосина и ее модификациями. Нужно было время на переучивание и овладение навыками стрельбы из нового оружия.

Проблема кавалерийской подготовки заключалась в манере езды – традиционно всадники сидели в седле, так, чтобы иметь возможность джигитовать, разворачиваться в седле. Но такой стиль абсолютно не подходил для долгих многокилометровых переходов, так как травмировалась спина коня. Всадников предстояло учить новой посадке, тем более, что кавказские седла были заменены на казацкие. Самой большой проблемой оказалась проблема обучения ведению боя в строю – как в пешем порядке, так и в конном строю. При высоком уровне индивидуальной подготовки всадники абсолютно не умели воевать в строю, их предстояло этому обучать.

Выводы об особенностях национальных конных полков, встречающиеся в официальных отчетах, совпадают с выводами, которые упоминаются в мемуарах участников боев.

Так, А.Марков указывал: «полк был малопригоден к сидению в окопах и пешему бою, которые в то время требовались от строевой кавалерийской части. Причинами этого были, во-первых, то, что казачьи карабины, которыми была вооружена Туземная Дивизия, были непригодны для пешего боя, за отсутствием штыка и, кроме того, залповая стрельба из окопов на большие расстояния была весьма трудна для людей, которые в большинстве своем не знали русских цифр и поэтому не могли устанавливать прицельную рамку на винтовке. … Зато беспримерными были в набегах по тылам противника, стычках и атаках, т.е. в действиях, где требовались личная храбрость, находчивость и решительность… Полк принимал участие в общих боях, причем не раз отличался бешеными и лихими атаками, которые покрыли славой Туземную Дивизию, стали, если так можно выразиться, ее специальностью. Австрийцы панически боялись Туземной Дивизии и не были в состоянии выдержать конные атаки горцев, действительно представлявшие собой страшное и незабываемое зрелище… Больше же всего дивизии приходилось перемещаться с места на место вдоль австрийского фронта, так как командование нами затыкало прорывы или пускало передовой частью в наступление».

Полк в боях 1-ой половины 1916 года

21 января 1916 г. по ходатайству командования войск Юго-Западного фронта всем полкам КТКД, в том числе и Татарскому, были пожалованы новые штандарты образца 1900 года. Всю первую половину 1916 года Кавказская дивизия вела усиленную разведку позиций противника по р. Днестр. 22 мая началось наступление войск Юго-Западного фронта известное как «Брусиловский прорыв».

В задачу дивизии, а, следовательно и Татарского полка входило интенсивное преследование отступающего противника. К 8 июня произошел ряд боев, среди которых командование отмечало успех Чеченского полка у деревни Ивание, успех Татарского полка у деревни Тышковцы, успех Черкесского полка у деревни Окно.

Бой у села Тышковцы

В истории боевой деятельности Татарского полка бой у села Тышковцы занимает особое место. 30 мая Татарский полк переправился через Днестр и сходу двинулся к городку Городенка. Выслав отсюда разведку, удалось установить, что сильные укрепленные позиции враг расположил по линии Чертовец-Чернятин и что опорный пункт австрийцев распологается в деревне Тышковцы, которую занимал усиленный батальон с приданной ему артиллерией. Рано утром 31 мая две сотни полка «под ружейным и артиллерийским огнем» и под личным командованием полковника Ф.Бековича-Черкасского осуществляли лобовую атаку первой линии окопов перед деревней, в то время как одна сотня зашла с тыла австрийских позиций. Австрийцы в окопах были частью «переколоты пиками и зарублены», частью бежали.

Оборонявшийся в деревне австрийский пехотный батальон, опасаясь полного окружения, оставил деревню и отошел. Полк вошел в деревню в 9.40, в плен была взята рота пехоты (171 рядовой и 6 офицеров). Однако в 10.20 от деревни Чертовцы на Тышковцы начали наступление два батальона австрийской пехоты при поддержке артиллерии. Спешенный ТКП и приданный ему взвод пулеметчиков в течении дня отразили 5 сильных атак противника. На поле боя враг оставил 256 трупов и отошел. Ввиду важности деревни Тышковцы для операции не только дивизии, но и 33-го армейского корпуса сюда прибыл командир бригады С.Дробязгин, две сотни Чеченского полка, два конно-горных орудия, позднее подошел пехотный батальон.

Свидетелем конной атаки оказался ротмистр А.Марков: «Не успели мы, однако, дойти до первых хат деревни, как нам навстречу с воем и визгом выскочила развернутой лавой сотня Татарского полка и понеслась на австрийцев. Австрийцы, только что показавшиеся из- за копен на чистое место, от неожиданности дрогнули и смешались. Промчавшиеся с тяжелым храпом и топотом коней через нашу цепь татары, преследуя повернувших назад австрийцев, скрылись за копнами. Уже будучи на улицах деревни, мы услышали многоголосый крик удара в шашки. Это была виденная мною лишь отчасти, знаменитая атака татарской сотни ротмистра Трояновского, за которую он был награжден Орденом Св. Георгия. Атака эта отбросила первые австрийские цепи, смешала их и дала возможность подойти к нам на помощь пехотной бригаде. Татары, прорвав австрийские цепи, положившие оружие, наткнулись дальше на резервы, встретившие их залповым огнем. Бросившие было винтовки перед атаковавшими их татарами, передние цепи снова взялись за оружие, и сотня Трояновского под перекрестным огнем понесла большие потери. Прорвавшись тем не менее назад, к своим, татары за предательство не оставили в живых ни одного из захваченных пленных. У Трояновского была убита лошадь, и он сел к одному из своих всадников на коня».

В бою отличился и был награжден Георгиевским Оружием корнет Джамшид хан Нахчыванский, «который командовал разъездом в составе 10 всадников названного полка, когда взвод пехоты противника, охватив фланг наступавшей 1-й сотни полка, начал жестоко её обстреливать, во главе своих людей бросился в атаку и, несмотря на сильный ружейный огонь, первым врубился в ряды врага, который и был рассеян, а 1-й сотне дана возможность продолжать атаку, причем сам был дважды ранен».

Взятие с.Тырновцы позволило дивизии захватить город Черновицы и развернуть наступление к Карпатам. За бой 31 мая 1916 года к различным наградам и повышению в чине были представлены 29 офицеров ТКП.


Офицеры и всадники Татарского конного полка. В центре, с орденом св.Георгия 4 ст. на груди – командир 2 бригады Фейзулла Мирза Каджар. (1917 г.)

Витрина с оружием Татарского конного полка (Национальный музей Азербайджана)
Полк в боях 2-ой половины 1916-1917 годов

15 июня Чеченский и Татарский полки под ураганным вражеским огнем форсировали реку Черемош, захватили деревню Росток и стали с боем продвигаться на северо-запад, в направлении города Ворохты, находившегося в Буковинских Карпатах, в верховьях Прута. За июньские бои к различным наградам и повышению в чине были представлены 15 офицеров полка. В начале августа оба полка перебрасываются в район города и железнодорожной станции Надворная, противостоя австро-венгерским и германским частям. Переброшенные сюда же в октябре остальные полки дивизии сковали значительные силы противника, позволив пехоте захватить крупнейший железнодорожный узел Коломыю.

В конце октября дивизия получила приказ выйти из Карпатских гор, сосредоточиваясь в районе Надворной. Отсюда 17 ноября форсированным маршем всадники и офицеры двинулись в Румынию и, пройдя 600 верст, вышли к реке Рымник. С начала декабря дивизия вступила в бои с немцами в гористой местности Восточных Карпат, юго-западнее Ясс. В этих боях был тяжело ранен командир Чеченского полка полковник Фейзулла Мирза Каджар.

В конце 1916 г. КТКД в составе 9-й армии участвовала в боевых действиях Румынского фронта на территории Южной Буковины. В начале 1917 г. дивизия после тяжелых боев на Румынском фронте находилась на отдыхе в Бессарабии. Дивизия получила благодарность императора Николая II «за отличную боевую службу».

С середины апреля начали прибывать в полк новые запасные сотни. С участием новоприбывших постоянно проводились «строевые учения», с учетом боевого опыта успешных конных атак в 1915-1916 годах. В российской армии, все более подвергавшейся массированной революционной пропаганде, катастрофически падала дисциплина, росло неповиновение командирам. Однако весь командный состав КТКД оставался на своих местах.

В ТКП, как и в других частях дивизии, сохранялись твердая воинская дисциплина и верность воинскому долгу. 7 мая 1917 г. командир Чеченского конного полка полковник принц Фейзулла Мирза Каджар за боевое отличие был произведен в генерал-майоры, 30 мая он был назначен командиром 2-й бригады дивизии в составе Татарского и Чеченского полков. 14 мая 1917 г. командир ТКП полковник князь Ф.Бекович-Черкасский был назначен командиром 1-го гвардейского Кирасирского полка. Командиром же ТКП 5 июля 1917 г. был назначен грузинский князь полковник Леван Луарсабович Магалов.

В период летнего (1917 г.) наступления войск Юго-Западного фронта ТКП в составе 2-ой бригады действовал западнее города Станиславов. 25-26 июня позиции противника были прорваны и была возможность расширения наступления. Однако разложенные революционной пропагандой русские пехотные части все чаще бросали оружие и без приказа отходили, бросая позиции. Утром 28 июня 2-ая бригада под командованием Фейзуллы Мирзы Каджара, накануне переправившаяся через реку Ломницу у деревни Подхорники, шла на город Калуш. Однако на пути Чеченского и Татарского полков оказался отступавший «в беспорядке под напором контратаки противника 466- й пехотный полк». Решительными мерами и «силой убеждения» генерал Каджар сумел привести «части растерявшегося полка в порядок, ободрил их и вновь направил в окопы», а затем продолжал выполнять свою задачу. Полки выполнили задачу, Чеченский полк даже захватил 4 тяжелые пушки».

Разница в дисциплине кавказских и русских полков получила свое отражение в приказе Д.Багратиона: «Считаю особенно приятным для себя долгом объявить благодарность всем чинам дивизии за высоко честное отношение к долгу службы в ночном бою 29 июня под г. Калушем, в центре которого части других войск под воздействием добытого вина пришли в расстройство и, вместо боя с врагом, постыдно занимались грабежом, насилием женщин и пьянством. Высокоразвитое чувство долга службы перед Отечеством в частях Туземной конной дивизии и воинская дисциплина… нашли справедливую оценку в благодарности, выраженной комкором XII91 Черемисовым, который сказал мне: «Я был спокоен за оборону Калуша когда получил донесение, что кавказцы его защищают».

Ко 2 июля наступление 8-ой армии, не поддержанное соседними 7-ой и 11-ой армиями, стало затухать. Немцы и австрийцы стянули против армии Л.Корнилова крупные силы и 6 июля начали массированное наступление. Деморализованные войска 11-ой армии покинули позиции и в массовом порядке ушли в тыл. В образовавшийся разрыв вошли большие силы неприятеля, создавая угрозу окружения 8-ой армии. Генерал Л.Корнилов был назначен командующим Юго-Западным фронтом и для восстановления ситуации, бросил Кавказскую дивизию на место бреши.

В течении 9-ти дней кавказские полки обеспечивали порядок среди отступавших войск, прикрывали их от ударов со стороны противника, а когда тому удавалось осуществлять атаки и прорываться в тылы русских частей, кавказцы совместно с еще сохранившими боеспособность воинскими частями вступали в бои с немцами и австрийцами и отбрасывали их. 11 июля дивизия переправилась через Днестр, в авангарде шли Чеченский и Татарский полки.

Ситуация осложнялась тем, что дезертировавшие части русской армии стали заниматься грабежами и мародерством. В ночь на 13 июля командующий 34-м армейским корпусом обратился к командиру Татарского полка полковнику Л.Магалову за содействием в наведении порядка на Гусятинском шоссе и в местечке Котюжаны, где начались грабежи и пожары, «произведенные нахлынувшей волной дезертиров и скопившимися обозами. Татарские ногайки навели быстро порядок».

Как писал Н. Брешко-Брешковский, «Развал по всему фронту. Бегут, не хотят удерживать позиций, бесчинствуют в тылу. Нас, «туземцев», бросают из Галиции в Румынию, из Румынии в Галицию. Мы какая-то «карета скорой помощи»! Наступаем, затыкаем прорывы, усмиряем солдатские грабежи и погромы…»

В газете «Утро России» были опубликована статья, символично названная «Верные сыны России»: «Кавказская туземная дивизия, все те же многострадальные «дикие», жизнями своими оплачивающие торгово-предательские счеты русской армии «братания», ее свободу и ее культуру. «Дикие» спасли русскую армию в Румынии; «дикие» безудержным ударом опрокинули австрийцев и во главе русской армии прошли всю Буковину и взяли Черновицы. «Дикие» ворвались в Галич и гнали австрийцев неделю тому назад. И вчера вновь «дикие», спасая отступавшую митинговую колонну, рванулись вперед и отбив позиции, спасли положение…».

Только 18 июля, когда последние части Юго-Западного фронта перешли реку Збруч – Государственную границу России и Австро-Венгрии, и наступление немцев и австрийцев ослабело, КТКД была выведена на отдых. Как отмечал Д.Багратион, «весь этот тяжкий переход печального отхода наших армий с 10 июля от Станиславова к Государственной границе на реке Збруч, совершен дивизией без обоза и подвоза продовольствия людям и лошадям, причем за это время дивизия работала в районе шести корпусов».

Во второй половине июля 1917 года Татарский конный полк, равно как и другие части дивизии получил приказ отступить от линии фронта и расположиться у станции Дно. Больше части дивизии в боях I Мировой войны участия не принимали.

По материалам сборника научных статей “Азербайджан в период Первой Мировой Войны”