Аудитор писал(а):Что Вы понимаете, под словами "стоять на пороге"? Каков Ваш прогноз по срокам вступления Грузии в НАТО? Год, два, десять?

Я имею в виду, что Грузия выразила свое желание вступить в НАТО. А сколько она будут стоять на пороге - значения не имеет. Если Вы считаете, что ей не видать члентсва в НАТО, то как можно объяснить вечную истерику Путина по этому поводу. Ну ухмыльнулся бы да занялся своими делами, нет он сучит ножками и стучит кулачком по столу.

zen писал(а):

Аудитор писал(а): Я имею в виду, что Грузия выразила свое желание вступить в НАТО...

Да мало ли кто куда выразил. Не все же от Грузии зависит...

zen писал(а):А сколько она будут стоять на пороге - значения не имеет...

Улыбнуло...

zen писал(а):

Объяснит как раз просто. Он этого не хочет...

Аудитор писал(а):
Объяснит как раз просто. Он этого не хочет...

Он не хочет того, чтобы Грузия хотела вступить в НАТО, но при этом не могла (как Вы отметили выше)? Странный тип он.

Джохар Дудаев
«Судьба, верни мне дух свободы!»

Я не поэт,
Об этом даже спору нет…
Но, коль известно всем давно,
Что поэтическое слово,
В сто крат доходчивей иных,
Тогда и мне немудрено,
Попробовать нестройный стих,
Чтоб пламя сердца передать…
С рожденья грезил быть, я вольным:
Рассвет встречать в родных горах,
С широкой буркой на плечах,
Взирать с утеса, гор громадных,
Ущелья диких, быстрых рек,
Все, чем возвышен человек…
С закатом, с шашкою в руке,
На быстроногом скакуне,
Мчаться, по полям раздольным,
Себя героем представлять,
Разить врагов ударом метким
И родину освобождать.
В изгнанье тяжком, диком, мрачном,
Средь голода, болезней, тьмы,
Еще в младенческой груди
Таил я дерзкие мечты…
И ненависть вздымала грудь.
Как — будто мог я зачерпнуть,
Одним движением руки,
Всю нечисть из-за стен Кремля,
Ударить оземь так, плашмя!
Чтоб дух последний испустили,
Глаза поганые закрыли.
За что? — я спрашивал себя:
Рожденный вольным,
Жил в неволе?
Всем сердцем родину любя,
Изгнанником в чужом краю,
Я в угнетенье должен быть?
Ужель смирит душа меня,
С судьбой покорного раба?
Неужто суждено нам здесь,
Могилу братскую обресть?
И, не покинув, смертный стан,
Мрачный край сей, Казахстан,
Похоронит мой народ,
Возведя на эшафот?
Я был понять еще не в силах,
Источник дерзких дум тогда,
Что кровь струится в моих жилах,
Та, что отцами пролита…
Кто душу мог понять юнца,
В ком кровь кипела без конца,
В ком жар свободы воспылал,
К отмщенью, к прошлому взывал…
Голодной степи целину,
Я был готов зубами грызть,
Чтоб жажду мести утолить…
О, эта сила вдохновенья!
Слаще райской птицы пенья!
В ней слышен топот лошадей,
Неровный треск костров тревожных,
Эхом, мечущейся зов,
Скачки храбрых удальцов,
Намаза утреннего хор,
Гортанный горский разговор…
Неугасим мятежный дух,
Затаившийся в сердцах,
Услышав с гор воинства крик,
На бой готовы в тот же миг!
Но тяжела рука москвитов,
Затмила варваров и бритов,
И восточного вандала,
И походы Чингиз- хана…
Указы русского престола,
Закрыты ныне под замками,
Где росчерком одним пера,
Решалась горская судьба!
Посланец царского престола,
Новоявленный сардал,
Наместник дерзкого Кавказа,
Ермолов — русский генерал.
Нахмурив брови, стиснув зубы,
Громоподобно возглашал..
«Клочок земли и горсть людей!
Под носом русского престола,
Дерзнуть посмели на свободу?
Уж покажу дикому сброду!
С тюрьмы начну я строить крепость,
Леса все вырублю окрест…
И положу на том я крест!»
Исполнил свой он приговор…
Теперь в обличье генерала,
Бюст гипсовый стоит, как вор,
Вокруг колючкой обнесен,
Сокрытый от людского взора,
Флага русского позор!
Прошли года… Другой сардал,
В Кремле на троне восседал,
И в ЦeКа при всем совете,
Равнодушно рассуждал:
«Их в Каспий. Утопить бы надо…
Да, эшелонов маловато.
Отправим лучше весь народ,
В Казахстан на эшафот!
Больных и старых нет нужды,
Увозить с родной земли,
Лучше сжечь их всех дотла,
Чтобы не было следа…
По горам развеем прах,
Чтоб другие знали страх!»
«А военных снять с фронтов,
Под охраной караулов,
Отправить вслед своим родным,
Одна там участь будет им.
И тогда избавлюсь я ,
От вольнодумства навсегда!»
Молча выслушал Совет,
Ни у кого вопросов — нет…
Что им стоила тогда,
Народа бедного судьба?
Завесой Ленинских идей,
Наготу свою прикрывши,
За портфель дрожа, как мыши,
У шакальего гнезда.
Слепо внемля приговору,
Не смея голоса подать,
Сидела Сталинская свора,
Подписали приговор…
С хладнокровьем палача.
Рука не дрогнула ничья!
А потом, умывши руки,
Эти же народа «слуги»,
Продолжали голосить:
«О правах и о свободе,»
«О свете Ленинских идей»,
Партбилетами трясли
И страну «вперед вели!»
Но гордого народа дух,
Из пепла снова оживал,
Их прах, развеянный в горах,
Живых к отмщенью призывал!
Народа гнев достиг вершины,
В сердцах людей кипела злость,
И вдруг, как с барского стола
Собаке брошенная кость,
Россия с царского плеча,
Автономию дала!
Ичкерия, страна моя!
Теперь ты кличешься «Чечня»!
Рима древнего уроки,
Не забыли «наши боги»,
Ингушетию — в довесок,
Народ единый разделяя,
«Чечня» придатком скреплена!
Единое дели поменьше,
Известна мелочи цена!
А потому и править легче…
Нас хоть на части разорви,
И, как ты нас не назови,
Ичкерия, твои сыны -
Памяти отцов верны!
Примеров этому несчесть,
Когда оплата — жизнь за честь!
Познал, чеченец, ты на деле,
Суть политики «орла»,
Чашу горькую похмелья,
Испил при Сталине сполна,
Но в судьбе твоей поныне,
Туда же гнет и суть «герба»…
В тюрьмах, ссылках и в изгнанье,
Нас на гибель обрекали,
Дождем свинцовым поливали,
В огонь и пламя загоняли…
Степей казахских целина,
Костьми людей орошена.
И пусть мы в скорби и печали,
Знаем мы, за что мы пали!
Ведь сегодня, павших кости,
Народу памятником стали!
Судьба, возьми свои щедроты!
Чины, медали, ордена…
Верни мне лучше дух свободы,
То, чем гордился я всегда!
И, если я один останусь,
В ком пламенем горит душа,
Кровь моя, вскипая лавой…
Потоком тяжким хлынь к груди,
Возьми и сердце разорви!
Но, только дай, припасть к скалам,
В последний раз, вдохнуть прохладу
И гор, живительною влагой
Несчастный прах мой окропи.
А ветер гор, порывом нежным,
Прощальный, мой привет, шепни...

Yussuf @ Стихи

САМ ОТВЕТЬ И РЕШИ

Их везли не в теплушках,
А в дощатых вагонах,
Сквозь февральскую мглу
На закланье, как скот:
По приказу вождей –
Нет, злодеев в погонах,
Обрекая на смерть
Этот гордый народ.

Они мерзли в пути
Со слезами и скорбью,
Покидая родных
С ярлыками врагов,
Поливая свой путь
Невиновною кровью,
Умирая вдали
От родных очагов.

И не всем им хватало
Даже ямы могильной:
Их снимали с вагонов –
И просто в сугроб…
Это было во власти –
Власти всесильной:
Раз враги – значит, можно
Не в землю, не в гроб.

И клеймили врагами
Кто в сединах остался,
И клейменным ходил,
И младенец, и стар,
Кто за этих злодеев
Бесстрашно сражался,
Свою жизнь отдавая
На Победы алтарь.

Сколько их унесло
Лихолетье, невзгоды?
Сколько умерло их
От болезней и бед,
От страданий и зла,
Холодов, непогоды?
Кто ответит за все?
Ведь ответа-то нет…

Сам ответь и реши,
С кем ты ныне сегодня:
Кого праздник февральский
Готов закружить?
Или сердцем своим будешь с теми,
Кто в скорби,
Кто февральскую боль
Не сумел пережить?..

Alexander Slepcowski

Какая армия, такой и праздник)
Ихтамнет нигде, и всех трижды победили, но везде бьют.

23 февраля 1918 года было опубликовано воззвание СНК от 21 февраля «Социалистическое отечество в опасности», а также «Воззвание военного главнокомандующего» Н. Крыленко, которое заканчивалось словами: «<…> Все к оружию. Все на защиту революции. Поголовная мобилизация для рытья окопов и высылка окопных отрядов поручается советам с назначением ответственных комиссаров с неограниченными полномочиями для каждого отряда. Настоящий приказ рассылается в качестве инструкции во все советы по всем городам». 23 февраля 1918 года председатель СНК В. И. Ленин опубликовал в «Правде» статью «Мир или война», в которой настаивал на необходимости немедленного заключения мира; в конце статьи он призвал:
…готовить революционную армию не фразами и возгласами (как готовили её те, кто с 7-го января не сделал ничего для того даже, чтобы попытаться остановить бегущие наши войска), а организационной работой, делом, созданием серьёзной, всенародной, могучей армии.
Положение большевиков осложнялось ещё и тем, что значительная часть русского общества приветствовала наступление немцев. Вот как это описывает Иван Бунин: «В газетах — о начавшемся наступлении немцев. Все говорят: „Ах, если бы!“… Вчера были у Б. Собралось порядочно народу — и все в один голос: немцы, слава Богу, продвигаются, взяли Смоленск и Бологое… Слухи о каких-то польских легионах, которые тоже будто бы идут спасать нас… Немцы будто бы не идут, как обычно идут на войне, сражаясь, завоёвывая, а „просто едут по железной дороге“ — занимать Петербург… После вчерашних вечерних известий, что Петербург уже взят немцами, газеты очень разочаровали…».
А вот что Михаил Пришвин записал в дневнике 19 февраля 1918 года о разговорах на Невском проспекте:
«Сегодня о немцах говорят, что в Петроград немцы придут скоро, недели через две. Попик, не скрывая, радостно говорит: Ещё до весны кончится. Ему отвечают: Конечно, до весны нужно: а то и землю не обсеменят, последнее зерно выбирают. Слабо возражают: Думаете, немцы зерно себе не возьмут? Отвечают убеждённо: Возьмут барыши, нас устроят, нам хорошо будет и себе заработают, это ничего».
Утром 23 февраля Совнаркому был предъявлен германский ультиматум. На заседании ЦК РСДРП(б) Ленин, несмотря на сильную оппозицию, склонил членов ЦК принять ультиматум. Ленин потребовал заключения мира на германских условиях, пригрозив в противном случае подать в отставку. Ленин считал, что главное — это ценой любых потерь сохранить островок уже существующей пролетарской власти. В ночь на 24 февраля он был принят. Однако наступление немецких войск продолжалось до подписания мирного договора 3 марта.
Советский историк Ю. Кораблёв пишет, что 23 февраля в крупных городах прошли массовые митинги, в этот день началась массовая запись добровольцев в Красную армию, а 25 февраля на фронт отправились первые красноармейские отряды. Согласно другой версии, призывные пункты открылись только 25 февраля, когда и была сделана реальная попытка начать массовую запись в Красную армию ввиду продолжавшегося наступления немцев и возникшей угрозы Петрограду.
После 23 февраля красные отряды начали оказывать сопротивление германским войскам. В городе Валке наступавшие немецкие части вступили в бой с отрядом латышских стрелков. Газета «Правда» от 24 февраля указывала: «В Валке идёт бой немецких ударников с отрядом латышей в 300 человек». Велись бои под Псковом, под Ревелем, в районе Гдова.
26 февраля Совет народных комиссаров РСФСР принимает решение о переводе всех органов власти в Москву.
3 марта 1918 года был подписан Брестский мир целиком на германских условиях.

Уй, блиинн... Сегодня ж двадцать третье.
Ща начнется. Поздравляю с днем защитника, ракеты с пулями летают, не служил не мужик, можем повторить, вся фигня.
Причем, самое интересное, что за прошедшие после Второй мировой семьдесят лет Недоимперия поучаствовала в полусотне войн - и ни одна из них не была защитой, ВСЕ они были нападением - но они реально искренне считают, что защищают свою родину.
Не нападают на чужую, а защищают свою.
Вишь ты, парадокс-то какой - защищали родину в Анголе, Мозамбике, Йемене, Афгане, Грузии, Донецке... За четыре моря, за четыре солнца, я пришла к вам защищаться.
Я дослужился до самого высшего солдатского звания, был солдатом на двух войнах, и журналистом еще на двух - и все они были захватническим имперским говном.
Кто пришлет поздравлялочки - прокляну.
Доброе утро.

Аркадий Бабченко

Эта тема про 23 февраля, трагический день выселения чеченского народа.
Поэтому давайте поздравления и проклятия в другую тему. Кажется и такая есть. Есть еще тема вообще про все праздники.