irakly писал(а):

амирспасалар писал(а):Дома дочка призналась,что за кулисами она больше всего переживала не за выступление, а за то, чтобы я вдруг не заявил,Что Крым не Россия!:))

И вы способны были сделать это?

«Девочка моя!
Сейчас ночь. Рождественская ночь. Все вооруженные воины моей маленькой крепости уснули. Спят твой брат, твоя сестра. Даже твоя мать уже спит. Я чуть не разбудил уснувших птенцов, добираясь до этой полуосвещенной комнаты. Как далеко ты от меня! Но пусть я ослепну, если твой образ не стоит всегда перед моими глазами. Твой портрет — здесь на столе, и здесь, возле моего сердца. А где ты? Там, в сказочном Париже, танцуешь на величественной театральной сцене на Елисейских полях. Я хорошо знаю это, и все же мне кажется, что в ночной тишине я слышу твои шаги, вижу твои глаза, которые блестят, словно звезды на зимнем небе.
Я слышу, что ты исполняешь в этом праздничном и светлом спектакле роль персидской красавицы, плененной татарским ханом. Будь красавицей и танцуй! Будь звездой и сияй! Но если восторги и благодарность публики тебя опьянят, если аромат преподнесенных цветов закружит тебе голову, то сядь в уголочек и прочитай мое письмо, прислушайся к голосу своего сердца. Я твой отец, Джеральдина! Я Чарли, Чарли Чаплин! Знаешь ли ты, сколько ночей я просиживал у твоей кроватки, когда ты была совсем малышкой, рассказывая тебе сказки о спящей красавице, о недремлющем драконе? А когда сон смежал мои старческие глаза, я насмехался над ним и говорил: «Уходи! Мой сон — это мечты моей дочки!»
Я видел твои мечты, Джеральдина, видел твое будущее, твой сегодняшний день. Я видел девушку, танцующую на сцене, фею, скользящую по небу. Слышал, как публике говорили: «Видите эту девушку? Она дочь старого шута. Помните, его звали Чарли?» Да, я Чарли! Я старый шут! Сегодня твой черед. Танцуй! Я танцевал в широких рваных штанах, а ты танцуешь в шелковом наряде принцессы. Эти танцы и гром аплодисментов порой будут возносить тебя на небеса. Лети! Лети туда! Но спускайся и на землю! Ты должна видеть жизнь людей, жизнь тех уличных танцовщиков, которые пляшут, дрожа от холода и голода. Я был таким, как они, Джеральдина. В те ночи, в те волшебные ночи, когда ты засыпала, убаюканная моими сказками, я бодрствовал.
Я смотрел на твое личико, слушал удары твоего сердечка и спрашивал себя: «Чарли, неужели этот котенок когда-нибудь узнает тебя?» Ты не знаешь меня, Джеральдина. Множество сказок рассказывал я тебе в те далекие ночи, но свою сказку — никогда. А она тоже интересна. Это сказка про голодного шута, который пел и танцевал в бедных кварталах Лондона, а потом собирал милостыню. Вот она, моя сказка! Я познал, что такое голод, что такое не иметь крыши над головой. Больше того, я испытал унизительную боль скитальца-шута, в груди которого бушевал целый океан гордости, и эту гордость больно ранили бросаемые монеты. И все же я жив, так что оставим это.
Лучше поговорим о тебе. После твоего имени — Джеральдина — следует моя фамилия — Чаплин. С этой фамилией более сорока лет я смешил людей на земле. Но плакал я больше, нежели они смеялись. Джеральдина, в мире, в котором ты живешь, существуют не одни только танцы и музыка! В полночь, когда ты выходишь из огромного зала, ты можешь забыть богатых поклонников, но не забывай спросить у шофера такси, который повезет тебя домой, о его жене. И если она беременна, если у них нет денег на пеленки для будущего ребенка, положи деньги ему в карман. Я распорядился, чтобы в банке оплачивали эти твои расходы. Но всем другим плати строго по счету. Время от времени езди в метро или на автобусе, ходи пешком и осматривай город.
Приглядывайся к людям! Смотри на вдов и сирот! И хотя бы один раз в день говори себе: «Я такая же, как они». Да, ты одна из них, девочка! Более того. Искусство, прежде чем дать человеку крылья, чтобы он мог взлететь ввысь, обычно ломает ему ноги. И если наступит день, когда ты почувствуешь себя выше публики, сразу же бросай сцену. На первом же такси поезжай в окрестности Парижа. Я знаю их очень хорошо! Там ты увидишь много танцовщиц вроде тебя, даже красивее, грациознее, с большей гордостью. Ослепительного света прожекторов твоего театра там не будет и в помине. Прожектор для них — Луна.
Вглядись хорошенько, вглядись! Не танцуют ли они лучше тебя? Признайся, моя девочка! Всегда найдется такой, кто танцует лучше тебя, кто играет лучше тебя! И помни: в семье Чарли не было такого грубияна, который обругал бы извозчика или надсмеялся над нищим, сидящим на берегу Сены. Я умру, но ты будешь жить. Я хочу, чтобы ты никогда не знала бедности. С этим письмом посылаю тебе чековую книжку, чтобы ты могла тратить сколько пожелаешь. Но когда истратишь два франка, не забудь напомнить себе, что третья монета — не твоя. Она должна принадлежать незнакомому человеку, который в ней нуждается. А такого ты легко сможешь найти. Стоит только захотеть увидеть этих незнакомых бедняков, и ты встретишь их повсюду. Я говорю с тобой о деньгах, ибо познал их дьявольскую силу. Я немало провел времени в цирке. И всегда очень волновался за канатоходцев.
Но должен сказать тебе, что люди чаще падают на твердой земле, чем канатоходцы с ненадежного каната. Может быть, в один из званых вечеров тебя ослепит блеск какого-нибудь бриллианта. В этот же момент он станет для тебя опасным канатом, и падение для тебя неминуемо. Может быть, в один прекрасный день тебя пленит прекрасное лицо какого-нибудь принца. В этот же день ты станешь неопытным канатоходцем, а неопытные падают всегда. Не продавай своего сердца за золото и драгоценности. Знай, что самый огромный бриллиант — это солнце. К счастью, оно сверкает для всех. А когда придет время, и ты полюбишь, то люби этого человека всем сердцем. Я сказал твоей матери, чтобы она написала тебе об этом. Она понимает в любви больше меня, и ей лучше самой поговорить с тобой об этом. Работа у тебя трудная, я это знаю.
Твое тело прикрыто лишь куском шелка. Ради искусства можно появиться на сцене и обнаженным, но вернуться оттуда надо не только одетым, но и более чистым. Я стар, и может быть, мои слова звучат смешно. Но, по-моему, твое обнаженное тело должно принадлежать тому, кто полюбит твою обнаженную душу. Не страшно, если твое мнение по этому вопросу десятилетней давности, то есть принадлежит уходящему времени. Не бойся, эти десять лет не состарят тебя. Но как бы то ни было, я хочу, чтобы ты была последним человеком из тех, кто станет подданным острова голых. Я знаю, что отцы и дети ведут между собой вечный поединок. Воюй со мной, с моими мыслями, моя девочка! Я не люблю покорных детей. И пока из моих глаз не потекли слезы на это письмо, я хочу верить, что сегодняшняя рождественская ночь — ночь чудес.
Мне хочется, чтобы произошло чудо, и ты действительно все поняла, что я хотел тебе сказать. Чарли уже постарел, Джеральдина. Рано или поздно вместо белого платья для сцены тебе придется надеть траур, чтобы прийти к моей могиле. Сейчас я не хочу расстраивать тебя. Только время от времени всматривайся в зеркало — там ты увидишь мои черты. В твоих жилах течет моя кровь. Даже тогда, когда кровь в моих жилах остынет, я хочу, чтобы ты не забыла своего отца Чарли. Я не был ангелом, но всегда стремился быть человеком. Постарайся и ты.
Целую тебя, Джеральдина. Твой Чарли. Декабрь 1965 г."


Источник: http://www.adme.ru/svoboda-psihologiya/ ... ri-469055/ © AdMe.ru

AlexCh писал(а):(удивительно, конечно, к каким последствиям может привести один небольшой ролик из метро, до сих пор не понимаю, как все так завертелось)

[video][/video]

Александр Черных
Когда вчера вечером ребята из Barev.Today разговаривали в Москве с бабушкой Лидой, Шарль Азнавур в Париже еще не знал, что ее нашли и очень переживал -- найдется ли. Эта история так его вдохновила, что он записал небольшое видеообращение для своих поклонников -- и пообещал, что снизит цены на билеты на свои концерты. Вот так наша московская бабушка (и вы все с лайками и перепостами) добилась скидки для всего мира ))

(удивительно, конечно, к каким последствиям может привести один небольшой ролик из метро, до сих пор не понимаю, как все так завертелось)

Вчера и я после работы успел встретиться с Лидией Ивановной (все-таки, наверное правильнее ее называть по имени-отчеству). Еще раз спасибо Barev.Today, которые привели бабушку в кафе на Пушкинской и вместе меня дождались. Ей было очень приятно, что с ней разговаривают, выслушают, поэтому мы просидели в кафе до полуночи -- за несколько часов она рассказала для вас всю историю своей жизни.

Лидия Ивановна оказалась типичной жительницей нашего города. Хотя честнее будет сказать, что на самом деле это именно ее Город, а мы все здесь немного чужие. Она называет Тверскую -- улицей Горького, Новый Арбат -- Калининским проспектом, и помнит времена, когда Красная Пресня была не центром, а фабричной окраиной. Там она и родилась в сентябре 1941 года, в коммуналке в Большом Трехгорном переулке.

Ее мама приехала в Москву в 20-ые годы из деревни Голдово ("Голд -- это же золото, правильно? Вот из золотого села она родом") в Рязанской области. Тогда столица испытывала нехватку рабочих рук, для многочисленных фабрик и заводов нужны были люди, поэтому деревенская молодежь со всей страны потянулась в Москву. Мама Лидии Ивановны поступила на Трехгорную мануфактуру, где и проработала всю жизнь. Практически сразу она познакомилась с красивым маляром, который перебрался в большой город из Подмосковья. Они поженились, в 1924 году родился сын ("Вот как бывает -- в этот год и Ленин умер, и мой брат родился. Но это совпадение, конечно"). Так они и жили втроем в комнате в коммуналке, ссорились, мирились, радовались -- пока в их жизнь не вмешалась война.

-- Маме уже было поздно рожать, ей 37 лет было, сын совсем взрослый, но она как знала... Отец уходил на фронт в 41-ом и даже не знал, что мама беременна. А потом и брат ушел воевать. В сентябре я родилась, но и отец мой, и брат к тому времени пропали без вести. Так отец и не узнал, что у него дочь есть. Мама ждала, надеялось...ведь много таких случаев было после войны, когда на человека и похоронка пришла, а потом он возвращался живой. Но мы не дождались. Так меня мама всю жизнь и воспитывала одна.

При этом бабушка Лида совершенно спокойно относится к немцам (многим нашим политикам и сейчас стоит у нее поучиться):

- Понятно, там против нас и фашисты воевали, которым нравилось других убивать. Но основные-то -- такие же солдаты, как мой отец. Им сказали их власти воевать, они же отказаться не могут, такой приказ. Их тоже дома семьи ждали, а тут их наши убивали. Хотя всем нужен мир. Но вот всегда так -- люди не хотят воевать, а их заставляют. А те, кто заставляют, сами не воюют.

Пресня пятидесятых была уже не самой окраиной, но в воспоминаниях Лидии Михайловны это совсем другой район, о котором мы мало что знаем. "Заводы были, фабрики...Дома были, где обычные люди живут. Все гуляют, все всех знают, мы играли во дворах. Сейчас там банки, машины, только богатые там живут, а в наше время -- обычный район был, каких много. Только наш, конечно, очень революционный был. Там еще жили люди, которые при царе баррикады строили. Знаете же, почему там метро "Баррикадная" называется? Ну вот, поэтому в нашем районе все демонстрации были самые красивые, самые яркие. Очень мы любили на них ходить, настоящий праздник".

Пожалуй, единственное, что сохранилось с тех времен -- Московский зоопарк, куда Лидия Ивановна до сих пор иногда заходит. "Так интересно там было всегда -- все животные, со всех континентов. Мы детьми приходили и на обезьян долго смотрели, такие они смешные. Правда, иногда глупые люди им кидали пиво в бутылках, или еще зажженный окурочек, и обезьянки пили или курили. Вот как бывает -- люди и животных плохому учат. А однажды у горилл родился маленький горилленочек -- об этом даже в газетах писали и вся Москва ходила на него смотреть, пока он маленький был. Приходилось в очереди ждать, чтобы посмотреть на него".

Школьница Лида закончила десять классов и поступила на платные курсы счетоводов. "Это называлось учебно-производственный комбинат, там надо год заниматься, с сентября по июнь, потом экзамены и все, вот у тебя и профессия есть, надо работу искать". Лида стала работать счетоводом в преснеском райсобесе: "Вы, наверное, и не знаете такого слова. Районный отдел социального обеспечения переводится. Мы там на счетах считали, вы счеты вообще видели? Деревянные?". Когда я рассказал Лидии Ивановне, что моя мама на работе считала на огромных деревянных счетах, она очень удивилась -- "Я еще работала, когда все перешли на арифмометры. Помню, как нас переучивали, но на счетах все равно удобнее и быстрее было. Потом появились ЭВМ, их сейчас называют калькуляторами, только тогда они большие были, а сейчас маленькие. А теперь все на компьютерах считают, но это я уже не знаю, как. По-моему, счеты точнее. Может я неправа, а может в чем-то и права". Это последняя фраза про правоту -- ее любимая присказка, Лидия Ивановна осторожно повторяла ее каждые несколько минут.

После работы молодая девушка с подругами отдыхала и развлекалась -- ходила в кино, на танцы, на каток. "Все тогда вечерами гуляли в парках, вся молодежь. Самым популярным, конечно, был парк Горького -- тут и танцы, и река, а потом уже и аттракционы появились. Много всего интересного, но, конечно, все ходили знакомиться на самом деле. Парни девушек выбирали, девушки парней. Там даже специальный был участок, рощица такая. Все знали -- если ты там прогуливаешься, значит, хочешь с кем-нибудь подружиться. К такому человеку можно подойти познакомиться и ничего неприличного в этом нет. Тогда люди друг друга уважали, люди были друг другу сами интересны, а теперь всем только секс нужен друг от друга. Может я неправа, а может в чем-то и права".

Я рассказал бабушке, что в Парк Горького и сейчас все ходят знакомиться ) Она очень обрадовалась, но сама туда идти отказалась -- "что мне там среди вас молодых делать".

У девушки Лиды было несколько женихов, как она их называет: "Один был даже солдат с Украины, все звал меня к себе, но я отказалась -- зачем мне на Украину ехать, я Москву люблю. Хотя там красиво, я в журнале видела". Потом ее подруга как-то пошла кататься на лыжах в Измайловский парк, познакомилась там с парнем, на следующую встречу взяла с собой Лиду, а тот пришел с другом. Так она и встретила будущего мужа.

О нем она рассказывает неохотно: жили как все, родилась дочь, потом он стал выпивать, часто уезжал в Подмосковье к своим родственникам, в общем, не сошлись характерами. Лида развелась, а тут городские власти начали перестраивать Пресню. Жителей старых домов расселили, Лиде досталась крошечная квартирка на "Октябрьском поле". "Тогда там была деревня настоящая, так хорошо -- и деревья, и зелень, и домов мало, воздух свежий. А теперь все перестраивают, хорду вот строят, одни машины кругом. А мы так и живем в нашей квартире. Понятно, что все меняется, без машин уже нельзя, но и машин столько нельзя. А без них в метро еще больше людей будет. Тупик какой-то".

Лида работала бухгалтером, воспитывала дочь, читала книги, смотрела телевизор и всегда любила петь. По ее речи видно особое отношение к цифрам -- она знает наизусть даты выхода всех фильмов, годы жизни актеров и певцов, даже помнит когда у них были самые яркие концерты. Из телевизионных передач ей больше всего нравилась "Очевидное-невероятное" Сергея Капицы. "Мне очень нравится, как он о себе говорил - "я православный атеист". Я в бога не то чтобы верю..я понимаю, что бог, конечно, Землю не создавал -- ну как можно Землю создать? А другие планеты кто создал - другие боги, что ли? Но вот что кто-то придумал законы, по которым надо жить, я верю. Это же очень простые законы -- не будь врунишкой, не будь воришкой. Вот так надо жить, в такого бога я верю, даже если его и придумали. Может я неправа, а может в чем-то и права".

Сейчас прабабушка Лида так и живет в своей квартирке на Октябрьском поле. Вместе с молодой внучкой, ее мужем и их маленькой дочкой. Квартирный вопрос, судя по всему, больная тема для Лидии Ивановны -- когда об этом заходит речь, она начинает нервничать и путано рассуждает, что "так сейчас несправедливо стало: кто-то на трех этажах живет, а у кого-то зарплата маленькая, а квартиры снимать дорого очень, а у кого-то бабка больная, лекарства тоже дорогие, а еще ребенок маленький, ну как тут жить, никаких денег не хватит". У нее на глазах появляются слезы, бабушка начинает очень долго наизусть перечислять, сколько стоит снимать квартиру в разных районах Москвы. Цифры, кажется, устарели года на два.

Наверное, чтобы не мешать родным, бабушка и гуляет теперь целыми днями по центру Москвы -- наблюдает как он изменился со времени ее молодости. Она долго рассказывает об уличных музыкантах, которые играют на Пушкинской и Арбате. Кажется, она знает все их истории -- кто откуда приехал, у кого с кем любовь. "Тут вот есть такой молодой человек, у него борода, как у служителя церкви. Он играет на гитаре, а потом ходит и собирает подписи, чтобы власти восстановили монастырь. Говорит, если собрать тысячу подписей, они обязаны будут монастырь построить. Ну вот девятьсот он за год собрал, осталось еще немного".

В полночь кафе закрывается, мы едем с бабушкой до "Октябрьского поля". Видно, что она уже устала -- начинает сбиваться, рассказывать то, что уже говорила несколько минут назад. Мы медленно идем от метро, я рассказываю, что видео с ней посмотрели двести тысяч человек, а Лидия Ивановна искренне не понимает, почему она всех так заинтересовала. "Я же плохо на самом деле пою, языка не знаю, как запомнила, так и спела. Есть люди, которые специально петь учились, вот их слушать надо, их билетами награждать". Когда я говорю, что ее приглашают на концерт, что сам Азнавур ей подарит билеты и встретит за кулисами, Лидия Ивановна улыбается, но идти отказывается наотрез. "У меня же здоровье плохое, голова часто болит, ну как я столько высижу. И люди вокруг будут все богато одетые, а мне и одеть нечего. Скажут, зачем бабка беззубая к нам пришла". Я убеждаю, рассказываю, что мне написали люди, которые готовы купить ей одежду и даже сшить платье. Она смеется: "Ну что я вам, кукла, что ли, чтобы меня наряжать? Я лучше буду сама песни петь, мне так привычнее".

Вот такая у человека была жизнь. Вроде бы ничего особенного на первый взгляд -- всю жизнь работала, из Москвы ни разу не выезжала, просто жила и пела, обычный совершенно человек. Но видите -- какое-то неожиданное волшебство может случиться с каждым, и теперь всемирно известный французский певец хочет встретиться с московской бабушкой в платочке. Такие истории случаются в нашем Городе.


Я очень прошу вас -- если вы встретите Лидию Ивановну на улице, отнеситесь к ней с уважением, не заставляйте ее нервничать, даже если хотите чем-то помочь. Это очень добрый и светлый пожилой человек. Когда я снимал видео с ней, я не представлял, чем все это обернется. Давайте не будем портить ей жизнь излишним навязчивым вниманием. Если она все-таки согласится пойти на концерт, я, разумеется, об этом напишу.


Большое вам всем спасибо.

AlexCh писал(а):(удивительно, конечно, к каким последствиям может привести один небольшой ролик из метро, до сих пор не понимаю, как все так завертелось)

[video][/video]

Александр Черных
Когда вчера вечером ребята из Barev.Today разговаривали в Москве с бабушкой Лидой, Шарль Азнавур в Париже еще не знал, что ее нашли и очень переживал -- найдется ли. Эта история так его вдохновила, что он записал небольшое видеообращение для своих поклонников -- и пообещал, что снизит цены на билеты на свои концерты. Вот так наша московская бабушка (и вы все с лайками и перепостами) добилась скидки для всего мира ))

(удивительно, конечно, к каким последствиям может привести один небольшой ролик из метро, до сих пор не понимаю, как все так завертелось)

Вчера и я после работы успел встретиться с Лидией Ивановной (все-таки, наверное правильнее ее называть по имени-отчеству). Еще раз спасибо Barev.Today, которые привели бабушку в кафе на Пушкинской и вместе меня дождались. Ей было очень приятно, что с ней разговаривают, выслушают, поэтому мы просидели в кафе до полуночи -- за несколько часов она рассказала для вас всю историю своей жизни.

Лидия Ивановна оказалась типичной жительницей нашего города. Хотя честнее будет сказать, что на самом деле это именно ее Город, а мы все здесь немного чужие. Она называет Тверскую -- улицей Горького, Новый Арбат -- Калининским проспектом, и помнит времена, когда Красная Пресня была не центром, а фабричной окраиной. Там она и родилась в сентябре 1941 года, в коммуналке в Большом Трехгорном переулке.

Ее мама приехала в Москву в 20-ые годы из деревни Голдово ("Голд -- это же золото, правильно? Вот из золотого села она родом") в Рязанской области. Тогда столица испытывала нехватку рабочих рук, для многочисленных фабрик и заводов нужны были люди, поэтому деревенская молодежь со всей страны потянулась в Москву. Мама Лидии Ивановны поступила на Трехгорную мануфактуру, где и проработала всю жизнь. Практически сразу она познакомилась с красивым маляром, который перебрался в большой город из Подмосковья. Они поженились, в 1924 году родился сын ("Вот как бывает -- в этот год и Ленин умер, и мой брат родился. Но это совпадение, конечно"). Так они и жили втроем в комнате в коммуналке, ссорились, мирились, радовались -- пока в их жизнь не вмешалась война.

-- Маме уже было поздно рожать, ей 37 лет было, сын совсем взрослый, но она как знала... Отец уходил на фронт в 41-ом и даже не знал, что мама беременна. А потом и брат ушел воевать. В сентябре я родилась, но и отец мой, и брат к тому времени пропали без вести. Так отец и не узнал, что у него дочь есть. Мама ждала, надеялось...ведь много таких случаев было после войны, когда на человека и похоронка пришла, а потом он возвращался живой. Но мы не дождались. Так меня мама всю жизнь и воспитывала одна.

При этом бабушка Лида совершенно спокойно относится к немцам (многим нашим политикам и сейчас стоит у нее поучиться):

- Понятно, там против нас и фашисты воевали, которым нравилось других убивать. Но основные-то -- такие же солдаты, как мой отец. Им сказали их власти воевать, они же отказаться не могут, такой приказ. Их тоже дома семьи ждали, а тут их наши убивали. Хотя всем нужен мир. Но вот всегда так -- люди не хотят воевать, а их заставляют. А те, кто заставляют, сами не воюют.

Пресня пятидесятых была уже не самой окраиной, но в воспоминаниях Лидии Михайловны это совсем другой район, о котором мы мало что знаем. "Заводы были, фабрики...Дома были, где обычные люди живут. Все гуляют, все всех знают, мы играли во дворах. Сейчас там банки, машины, только богатые там живут, а в наше время -- обычный район был, каких много. Только наш, конечно, очень революционный был. Там еще жили люди, которые при царе баррикады строили. Знаете же, почему там метро "Баррикадная" называется? Ну вот, поэтому в нашем районе все демонстрации были самые красивые, самые яркие. Очень мы любили на них ходить, настоящий праздник".

Пожалуй, единственное, что сохранилось с тех времен -- Московский зоопарк, куда Лидия Ивановна до сих пор иногда заходит. "Так интересно там было всегда -- все животные, со всех континентов. Мы детьми приходили и на обезьян долго смотрели, такие они смешные. Правда, иногда глупые люди им кидали пиво в бутылках, или еще зажженный окурочек, и обезьянки пили или курили. Вот как бывает -- люди и животных плохому учат. А однажды у горилл родился маленький горилленочек -- об этом даже в газетах писали и вся Москва ходила на него смотреть, пока он маленький был. Приходилось в очереди ждать, чтобы посмотреть на него".

Школьница Лида закончила десять классов и поступила на платные курсы счетоводов. "Это называлось учебно-производственный комбинат, там надо год заниматься, с сентября по июнь, потом экзамены и все, вот у тебя и профессия есть, надо работу искать". Лида стала работать счетоводом в преснеском райсобесе: "Вы, наверное, и не знаете такого слова. Районный отдел социального обеспечения переводится. Мы там на счетах считали, вы счеты вообще видели? Деревянные?". Когда я рассказал Лидии Ивановне, что моя мама на работе считала на огромных деревянных счетах, она очень удивилась -- "Я еще работала, когда все перешли на арифмометры. Помню, как нас переучивали, но на счетах все равно удобнее и быстрее было. Потом появились ЭВМ, их сейчас называют калькуляторами, только тогда они большие были, а сейчас маленькие. А теперь все на компьютерах считают, но это я уже не знаю, как. По-моему, счеты точнее. Может я неправа, а может в чем-то и права". Это последняя фраза про правоту -- ее любимая присказка, Лидия Ивановна осторожно повторяла ее каждые несколько минут.

После работы молодая девушка с подругами отдыхала и развлекалась -- ходила в кино, на танцы, на каток. "Все тогда вечерами гуляли в парках, вся молодежь. Самым популярным, конечно, был парк Горького -- тут и танцы, и река, а потом уже и аттракционы появились. Много всего интересного, но, конечно, все ходили знакомиться на самом деле. Парни девушек выбирали, девушки парней. Там даже специальный был участок, рощица такая. Все знали -- если ты там прогуливаешься, значит, хочешь с кем-нибудь подружиться. К такому человеку можно подойти познакомиться и ничего неприличного в этом нет. Тогда люди друг друга уважали, люди были друг другу сами интересны, а теперь всем только секс нужен друг от друга. Может я неправа, а может в чем-то и права".

Я рассказал бабушке, что в Парк Горького и сейчас все ходят знакомиться ) Она очень обрадовалась, но сама туда идти отказалась -- "что мне там среди вас молодых делать".

У девушки Лиды было несколько женихов, как она их называет: "Один был даже солдат с Украины, все звал меня к себе, но я отказалась -- зачем мне на Украину ехать, я Москву люблю. Хотя там красиво, я в журнале видела". Потом ее подруга как-то пошла кататься на лыжах в Измайловский парк, познакомилась там с парнем, на следующую встречу взяла с собой Лиду, а тот пришел с другом. Так она и встретила будущего мужа.

О нем она рассказывает неохотно: жили как все, родилась дочь, потом он стал выпивать, часто уезжал в Подмосковье к своим родственникам, в общем, не сошлись характерами. Лида развелась, а тут городские власти начали перестраивать Пресню. Жителей старых домов расселили, Лиде досталась крошечная квартирка на "Октябрьском поле". "Тогда там была деревня настоящая, так хорошо -- и деревья, и зелень, и домов мало, воздух свежий. А теперь все перестраивают, хорду вот строят, одни машины кругом. А мы так и живем в нашей квартире. Понятно, что все меняется, без машин уже нельзя, но и машин столько нельзя. А без них в метро еще больше людей будет. Тупик какой-то".

Лида работала бухгалтером, воспитывала дочь, читала книги, смотрела телевизор и всегда любила петь. По ее речи видно особое отношение к цифрам -- она знает наизусть даты выхода всех фильмов, годы жизни актеров и певцов, даже помнит когда у них были самые яркие концерты. Из телевизионных передач ей больше всего нравилась "Очевидное-невероятное" Сергея Капицы. "Мне очень нравится, как он о себе говорил - "я православный атеист". Я в бога не то чтобы верю..я понимаю, что бог, конечно, Землю не создавал -- ну как можно Землю создать? А другие планеты кто создал - другие боги, что ли? Но вот что кто-то придумал законы, по которым надо жить, я верю. Это же очень простые законы -- не будь врунишкой, не будь воришкой. Вот так надо жить, в такого бога я верю, даже если его и придумали. Может я неправа, а может в чем-то и права".

Сейчас прабабушка Лида так и живет в своей квартирке на Октябрьском поле. Вместе с молодой внучкой, ее мужем и их маленькой дочкой. Квартирный вопрос, судя по всему, больная тема для Лидии Ивановны -- когда об этом заходит речь, она начинает нервничать и путано рассуждает, что "так сейчас несправедливо стало: кто-то на трех этажах живет, а у кого-то зарплата маленькая, а квартиры снимать дорого очень, а у кого-то бабка больная, лекарства тоже дорогие, а еще ребенок маленький, ну как тут жить, никаких денег не хватит". У нее на глазах появляются слезы, бабушка начинает очень долго наизусть перечислять, сколько стоит снимать квартиру в разных районах Москвы. Цифры, кажется, устарели года на два.

Наверное, чтобы не мешать родным, бабушка и гуляет теперь целыми днями по центру Москвы -- наблюдает как он изменился со времени ее молодости. Она долго рассказывает об уличных музыкантах, которые играют на Пушкинской и Арбате. Кажется, она знает все их истории -- кто откуда приехал, у кого с кем любовь. "Тут вот есть такой молодой человек, у него борода, как у служителя церкви. Он играет на гитаре, а потом ходит и собирает подписи, чтобы власти восстановили монастырь. Говорит, если собрать тысячу подписей, они обязаны будут монастырь построить. Ну вот девятьсот он за год собрал, осталось еще немного".

В полночь кафе закрывается, мы едем с бабушкой до "Октябрьского поля". Видно, что она уже устала -- начинает сбиваться, рассказывать то, что уже говорила несколько минут назад. Мы медленно идем от метро, я рассказываю, что видео с ней посмотрели двести тысяч человек, а Лидия Ивановна искренне не понимает, почему она всех так заинтересовала. "Я же плохо на самом деле пою, языка не знаю, как запомнила, так и спела. Есть люди, которые специально петь учились, вот их слушать надо, их билетами награждать". Когда я говорю, что ее приглашают на концерт, что сам Азнавур ей подарит билеты и встретит за кулисами, Лидия Ивановна улыбается, но идти отказывается наотрез. "У меня же здоровье плохое, голова часто болит, ну как я столько высижу. И люди вокруг будут все богато одетые, а мне и одеть нечего. Скажут, зачем бабка беззубая к нам пришла". Я убеждаю, рассказываю, что мне написали люди, которые готовы купить ей одежду и даже сшить платье. Она смеется: "Ну что я вам, кукла, что ли, чтобы меня наряжать? Я лучше буду сама песни петь, мне так привычнее".

Вот такая у человека была жизнь. Вроде бы ничего особенного на первый взгляд -- всю жизнь работала, из Москвы ни разу не выезжала, просто жила и пела, обычный совершенно человек. Но видите -- какое-то неожиданное волшебство может случиться с каждым, и теперь всемирно известный французский певец хочет встретиться с московской бабушкой в платочке. Такие истории случаются в нашем Городе.


Я очень прошу вас -- если вы встретите Лидию Ивановну на улице, отнеситесь к ней с уважением, не заставляйте ее нервничать, даже если хотите чем-то помочь. Это очень добрый и светлый пожилой человек. Когда я снимал видео с ней, я не представлял, чем все это обернется. Давайте не будем портить ей жизнь излишним навязчивым вниманием. Если она все-таки согласится пойти на концерт, я, разумеется, об этом напишу.


Большое вам всем спасибо.

rabotni4ek писал(а):Беларусь не настолько яркая страна, чтоб ходить по ней без женщин.