В 1646 — 1648 гг. Эвлия Челеби совершил три большие поездки по армянским землям. Сразу же отметим, что в полном соответствии с официальной османской историографией Эвлия Челеби избегает писать об Армении как о некогда существовавшем самостоятельном государстве, об армянских царствах недавнего исторического прошлого. Для него нет и понятия «армянские земли». Западные армянские области автор неизменно именует турецкими эйялетами или санджаками в соответствии с существовавшим тогда административным делением Османской империи, а восточные — либо иранскими, либо азербайджанскими ханствами в соответствии с административным делением сефевидского Ирана, которым с 1501 г. правила династия, созданная объединением тюрко-азербайджанских кызылбашских племен. Тем не менее помещенные в данном выпуске извлечения из «Книги путешествия» содержат немало важных сведений о социально-экономическом положении в обеих частях Армении и материалов для изучения армянской истории. [15]

Длительные военные действия между Ираном и Турцией, которые с небольшими перерывами продолжались с 1514 по 1639 г., привели к тому, что Западная и Южная Армения (Эрзурум, Эрзинджан, Ван, Битлис и т. д.) отошли к Османской империи, а Восточная Армения (как и Восточная Грузия и Азербайджан) осталась в руках сефевидского Ирана. Для армянского и других народов Закавказья это были особенно опустошительные войны, так как в ходе их противные стороны прибегали не только к уничтожению, но и к выселению местного населения с целью создания пустых зон, где вражеская армия не смогла бы найти ни укрытия, ни продовольствия. Так, захватив Восточную Армению, шах Аббас I перед угрозой столкновения с огромной турецкой армией Синан-паши приказал своим войскам отступить к Тебризу, распорядившись перед уходом поджечь и разрушить все поселения и города, сжечь и уничтожить все посевы, а население угнать в глубокий тыл. Выселению подлежало около 350 тыс. человек с их движимым имуществом. За три четверти века до того османские войска под командованием Фархад-паши разграбили и опустошили область Ширван, города Гянджу, Шемаху, Ереван, Нахичевань и их окрестности. Эвлия Челеби приводит много фактов разрушения городов и массовых убийств мирного населения Закавказья как турецкой, так и иранской стороной (с. 281, 284, 286, 295 — 296 и др.). Эти истребительные войны были одной из важнейших причин страшного голода, который периодически охватывал огромные территории от Малой Азии до берегов Каспия и уносил порой не меньше жизней, чем военные действия.

Эвлия Челеби посетил армянские земли, которые были ареной этих ожесточенных ирано-турецких войн, в то время, когда после их окончания не прошло еще и десяти лет и во многих городах и местностях Армянского нагорья видны были следы их разрушений (с. 210 — 211, 223, 231, 241).

В результате завоевания и раздела армянских земель между Ираном и Турцией в армянских областях повсеместно установились турецкая или иранская военно-административная система и характерные для этих государств формы землевладения и землепользования. Эвлия Челеби хорошо знаком и с тем и с другим и в своем описании приводит немало ценных конкретных сведений об угодьях османской казны, о хаосах, зеаметах, тимарах, вакуфных и частновладельческих землях. Он говорит также о таких широко представленных в этом регионе разновидностях земельных пожалований, как маликяне (земли, отданные на откуп с годовым доходом в пользу феодала или в дар, с правом наследования), арпалык, в качестве которых феодалы получали даже такие большие города, как Амасья (с. 183), а также хюкумет, юртлук и оджаклык. Эти последние, [16] как свидетельствует путешественник, нередко получали те вожди курдских племен, которые перешли на службу Османской империи и выставляли в поход войско.

В своей «Книге путешествия» Эвлия Челеби дает общую картину административного деления турецкой и иранской частей Армении. Описывая административное деление Османской империи на эйялеты и санджаки, он приводит интересные, порой уникальные сведения о количественном составе различных видов земельных пожалований и доходах феодалов от этих земель. Так, перечислив двенадцать санджаков Эрзурумского эйялета, он пишет, что в нем насчитывалось 56 зеаметов и 2219 тимаров, которые в совокупности выставляли 12 тыс. воинов, что доход хасса эрзурумского паши составлял 12 146 000 акче, хасса дефтердара — 1 152 900 акче и т. д. (с. 205 — 206).

Приводимые Эвлией Челеби цифры, имена и другие сведения показывают, что преобладающая часть земельных площадей в армянских областях находилась в руках турецких и курдских феодалов. Лишь в нескольких местах уцелели армянские полунезависимые княжества и общины, сохранившие право руководить своими внутренними делами, в частности в Хынысе, а также в ряде армянских монастырей.

Как уже отмечалось, в социально-экономической жизни армянских областей Османской империи большую роль играли курдские феодалы. После завоевания Курдистана османами в 1515 — 1516 гг. положение курдских феодалов в областях Армянского нагорья существенно не изменилось. Сознавая военную силу курдских феодалов, турецкие султаны вынужденно проводили в отношении их умеренную политику. Однако взаимоотношения курдских вождей и Османского государства далеко не всегда были мирными. Как свидетельствует Эвлия Челеби (с. 219 — 229), османские власти бдительно следили за настроениями подвижных курдских племен и стремились уничтожать отдельных курдских феодалов, тяготевших к самостоятельности. На этой почве зачастую происходили кровавые столкновения между правительственными войсками и вооруженными силами местных курдских племенных вождей, отчего, как правило, жестоко страдало и мирное армянское население.

Мир и относительное спокойствие, наступившие после заключения Каср-и Ширинского договора 1639 г., способствовали оживлению хозяйственной деятельности на многострадальной армянской земле. По мере приближения к Эрзинджану и Эрзуруму Эвлия Челеби все чаще и чаще упоминает об армяно-мусульманских и армянских селах, которые лежали на его пути (с. 199 — 200 и сл.). Повсеместно он отмечает наличие при них обширных полей злаковых культур, хорошо возделанных виноградников, садов и огородов. Так, проезжая по долине р. [17] Келькит-чай, где многие жители — «армянская реайя», он пишет: «Здесь бескрайние населенные, возделанные и богатые урожаем места» (с. 200). Окрестности Эрзинджана он описывает в таких словах: «Летом ли, зимой ли недостатка в овощах [здесь] нет, изобилие всяких злаков. Из фруктов славятся 70 различных [сортов] груш... Здешний виноград сохраняется до появления нового [урожая]», множество разных ягод (с. 381 — 382). Фруктов в Эрзинджане производят так много, что их хватает и на местное потребление, и для того, чтобы «в изобилии» снабжать Эрзурум (с. 382). О самом же Эрзуруме турецкий путешественник рассказывает: «Хотя в Эрзуруме суровая зима, но... здесь выращивают много арбузов, дынь, капусты и баклажанов. "Обширная земля — низкая цена" — это говорится как раз об этом месте. Земля [здесь] плодородная. Это обширная, возделанная область; славятся пшеница и другие зерновые; расходы умеренные, приемлемые, полей много, урожаи большие, средства пропитания — в достатке» (с. 215). И далее он поражает стамбульских читателей низкими местными ценами на все продукты земледелия.

Для изучения экономики армянских областей Османской империи середины XVII в. немалое значение имеют свидетельства Эвлии Челеби о состоянии городов, ремеслах и торговле. В XVI — XVII вв. крупные и многие средние города Армянского нагорья представляли собой и военно-административные центры, и торговые пункты, и довольно мощные укрепления. Автор постоянно напоминает, что как Османское, так и Сефевидское государства обращали первостепенное внимание на то, чтобы в должном состоянии поддерживать крепость и цитадель города, иметь в них достаточное число янычар (или курчи), артиллерию, боеприпасы, склады продовольствия и даже воинских наградных знаков. Собственно городское строительство — за исключением нескольких строений общественного назначения (культовые здания, дворцы правителей, караван-сараи, таможни и т. п.) — было заботой самих городских жителей, в массе своей людей скромного достатка, и это, естественно, отражалось на облике городских построек и города в целом. В большинстве городов, через которые проезжал путешественник, дома были крыты не черепицей, а глиной или землей, нередко и сами дома сооружались не из камня, а из глины с саманом. Таковы были Хыныс (с. 225), Гечкаван (с. 329), Байбурт (с. 344) и др.

Вместе с тем в каждом большом или средней величины городе обязательно имелись базар, торговые ряды, нередко и бедестан, где реализовались местные и привозные товары. По данным Эвлии Челеби видно, что в армянских областях Османской державы и Сефевидского государства были развиты преимущественно следующие отрасли ремесленного [18] производства: металлообработка, в том числе ювелирное дело, изготовление пряжи и тканей, кожевенное и обувное производство, гончарное дело, ковроделие. Среди важнейших центров ремесла и торговли этого региона, описанных здесь Эвлией Челеби, названы Гюмюшхане, Кемах, Эрзинджан, Ереван, но особенно выделен Эрзурум, лежавший на главном торговом тракте из Трабзона в Тебриз. «В Эрзуруме, — пишет Эвлия Челеби, — есть процветающий бедестан с четырьмя воротами, с каменным куполом. Дома седельщиков, позументщиков, ювелиров, портных, конский базар служат украшением стольной крепости» (с. 212). Перечислив посады торгово-ремесленного люда города, его караван-сараи, он продолжает; «Здесь останавливаются и живут все торговцы. Здесь же находится и таможня... Со всех четырех [ее] сторон стоят дома арабских, персидских, индийских, синдских, хатайских, хотанских торговцев. После стамбульской и измирской таможен самой оживленной является эта эрзурумская таможня» (с. 214). При этом наблюдательный турок отмечает, что в этих эрзурумских посадах «по большей части живут армянские раияты» и что «это очень трудолюбивая реайя» (с. 214). Известно также, что армяне играли огромную роль и в торговле в Малой Азии. Как писал еще Мураджа д'Оссон, «армяне в малоазиатских провинциях часто посвящали себя торговле. Именно они, а не мусульмане составляют те богатые караваны, которые каждый год направляются в различные районы Азии, чтобы распространять там изделия всех частей света» 10.

Сочинение Эвлии Челеби показывает, сколь небезопасными были поездки по территории Малой Азии и Закавказья при господстве как Османов, так и Сефевидов. Автор никогда не пускался в путь, даже в ближайшие окрестности городов, в одиночку. Отсутствие безопасности на дорогах тяжело отражалось и на караванной торговле, что подтверждается прямыми свидетельствами европейских современников Эвлии Челеби, путешествовавших по Ближнему Востоку. Французский путешественник XVII в. Ж. Б. Тавернье, говоря об опасностях, подстерегавших здесь торговых людей, писал: «Вся Турция полна разбойников, которые бродят большими бандами и поджидают купцов на дороге, грабят их и часто убивают» 11. По словам другого очевидца, французского миссионера М. Фебвра, «Турция является самой труднодоступной страной мира не столько из-за непригодности дорог, сколько из-за многочисленных опасностей: повсюду появляются разбойники, совершающие различные [19] преступления» 12. Вот почему и дневные переходы Эвлии Челеби всегда заканчиваются либо в крепости, либо в караван-сарае, которые давали защиту от нападений разбойничьих шаек.

Знакомство Эвлии Челеби с армянскими землями османской Турции и сефевидского Ирана не ограничивается тем, что включено в настоящий выпуск. Сведения о них содержатся также в первом, третьем и четвертом томах «Книги путешествия» 13. Но включение их в данный выпуск привело бы к нарушению регионально-хронологического принципа, положенного в основу издания всей серии, кроме того, это невозможно ввиду их большого объема.


Ну и в конце выводы историков.

Заканчивая настоящий обзор, мы хотим еще раз напомнить, что, как всякий исторический источник подобного рода, труд Эвлии Челеби требует и осторожного и критического к себе отношения прежде всего потому, что автор, апологет османской агрессии, в принципе не признает ее пагубные последствия для завоеванных стран и народов Закавказья и сопредельных областей. Очевидно также, что этот труд никак не может служить руководством для определения исторических и тем более современных этногеографических или политических границ государств и областей описываемого им региона. Тем не менее в целом предлагаемые извлечения из «Книги путешествия» являются важным историко-культурным документом, который вносит много нового в освещение прошлого народов нашей страны, а также народов Турции и Ирана. [25]

Берясь за подготовку к печати предлагаемого выпуска, авторы предисловия исходили из того, что при исследовании истории Грузии, Армении, Азербайджана, а также Турции и Ирана XVII в. ученые сталкиваются с крайней скудостью первоисточников. Постоянные нашествия врагов и междоусобные войны наносили непоправимый урон культурному наследию народов Закавказья — гибли архивы, библиотеки, уничтожались памятники, культуры, материальные и письменные. С другой стороны, жизнь трех стран Закавказья того периода по вполне понятным причинам довольно полно отражалась в персидских и турецких источниках. Поэтому каждый новый источник, освещающий историю Грузии, Армении и Азербайджана — отдельно или во взаимосвязи с соседними государствами, — имеет важное значение и несомненно привлечет к себе внимание исследователей. Представленный здесь второй том труда Эвлии Челеби принадлежит к числу таких именно источников.

Сегодня около 12 часов был зверски избит журналист газеты “Зеркало” и Института свободы и безопасности репортеров Идрак Аббасов. Инцидент произошел рядом с домов репортера в поселке Сулутапа в момент, когда работники ГНКАР проводили очередную “операцию” по сносу незаконно построенного жилья.

Журналист вел видеосъемку сноса и противостояния местных жителей с работниками службы безопасности ГНКАР.

“Несколько работников охраны ГНКАР увидели, что Идрак снимает и бросились на него.

Отобрав камеру, его повалили на землю и стали бить ногами. Он был весь в крови, голова разбита, один глаз полностью закрылся. Я бросился и закрыл собой Идрака, но они стали бить и меня”, - рассказал Turan брат пострадавшего Роман Аббасов.

Брат отметил, что полиция блокировала местных жителей и не позволяла им защитить журналиста.

“Мы вызвали скорую, но полиция не пропустила врачей к нашему дому. Мы на своей машине отвезли его в ближайшую больницу”, - сказал брат.

Описывая состояние Идрака, он отметил, что оно очень тяжелое. Он без сознания и харкает кровью. Можно предположить, что у Идрака переломы ребер, сотрясение мозга и повреждены внутренние органы.

В настоящее время, близкие избитого везут его в Бакинский клинический центр.

Отметим, что буквально пару недель назад Идрака Аббасов был удостоен престижной международной премии Индекс цензуры. Награда была дана ему именно за самоотверженное освещение событий, касающихся нарушения прав собственности жителей поселка Сулутапа, где власти намерены снести несколько сот домов, как незаконно построенные.

За последние год Идрак Аббасов и члены его семьи несколько раз подвергались насилию и провокациям со стороны работников ГНКАР, а однажды они снесли часть дома семьи Аббасовых.