Андрей Макаревич

Я только приближаюсь к старту...

Как вы полагаете - кому человечество давно должно поставить памятник? В первую очередь? Нет, ни Богу, ни царю, ни полководцу, ни писателю, ни художнику, хотя каждый из них безусловно заслуживает памяти. Это будет памятник обыкновенному пожилому человеку. "В возрасте дожития", как это чудесно называет наша медицина. В определенный момент этот человек замечает, что его родное, единственное и еще вчера такое послушное тело больше не такое послушное. Человек понимает, какое счастье было его не замечать, и еще понимает что счастье это покинуло его навсегда. Отныне он внутри машины, которая с каждым днем все настойчивее требует капремонта, на ближайших станциях техобслуживания очереди, причем бессмысленные, так как запчастей нет и не будет, да и мастера подразбежались. За кордоном есть и мастера и некоторые детали, но цены такие, что в случае с машиной вы бы уже плюнули и купили новую. С телом это, увы, не проходит. Вы читаете про революцию в науке, про выращенные из стволовых клеток органы, суставы и целые конечности и отчетливо сознаете, что эти чудо-технологии станут достоянием широких масс аккурат на следующий день после ваших поминок. Загибающийся автомобиль сообщает вам о своих проблемах стуками, хрипами, мигающими лампочками. Тело беседует с вами с помощью боли. Оно становится в этом плане таким изобретательным и разнообразным, что порой вызывает искреннее восхищение. И вы с этой сволочью один на один. Жаловаться бессмысленно - у детей вы будете вызывать раздражение: они просто не поймут, о чем вы, у них сейчас совсем другие проблемы. Если вы поддерживаете детей деньгами, раздражение они постараются спрятать. На время. Не все это умеют. Жаловаться товарищу своего возраста тоже глупо - у него-то как раз те же проблемы и вы в одинаковом положении. К тому же товарищей этих вокруг вас становится меньше и
меньше. И не дай бог пожаловаться человеку старше тебя: он тут же намекнет на разницу в возрасте и мягко объяснит что по сравнению с ним вы еще в самом
начале этого интересного пути. Можно жаловаться врачам, но мы выяснили, что это как минимум дорого.
А голова? Этот твой домик, внутри которого ты, как тебе казалось, не стареешь и привычно командуешь телом? Долгое время действительно так и было, и вот кончилось: ты по привычке приказываешь себе легко выпорхнуть из машины (она у тебя все еще молодежная, спортивная), а тело нескладно выкарабкивается,
медленно перенося вес на ногу, которая, естественно болит. И это еще не основные сюрпризы: то, что ты стал хуже видеть, еще бог с ним: ты купил красивые очки и они тебе даже идут. Со слухом сложнее: красивых как очки слуховых аппаратов почему-то нет и тебе кажется, что все окружающие с брезгливым любопытством заглядывают тебе в уши, которые заткнуты чем-то вроде кусочков пластилина. А без этих затычек ты либо просишь повторить каждую
обращенную к тебе фразу дважды либо сидишь в компании, глупо улыбаясь и делая вид, что слушаешь собеседника, пока не замечаешь, что он уже давно задает тебе какой-то вопрос, а ты продолжаешь благожелательно кивать.
Память начинает вытворять чудеса: услужливо вынимая из прошлого совершенно не нужные тебе фрагменты (причем украшенные микроскопическими деталями) она
наотрез отказывается работать в коротком бытовом диапазоне, и скоро твой ежедневный выход из дома разбивается на несколько фаз: вышел - вернулся за очками - вышел - вернулся за телефоном - искал телефон пока он не зазвонил - вышел - вернулся за ключами от машины. Самое ужасное то, что ты начинаешь к этому привыкать. Человек быстро привыкает к хорошему.
Ты перестаешь наряжаться. Потому что дизайнеры всего мира шьют для молодых. И на молодых. И ты понимаешь (хорошо если понимаешь) что узенькие джинсики с
нечеловечески низким поясом будут отлично сидеть вот на том длинном худом, молодом настолько, что он еще и с ориентацией-то не до конца определился, а твое брюшко повисает над этими джинсиками на манер второго подбородка, с которым у тебя, кстати, тоже проблемы. Можно, конечно, поискать одежду более взрослую, но она подаст тебя именно тем, кем ты стал так недавно - пожилым слегка склонным к полноте человеком, и тебе отчаянно не захочется выглядеть самим собой. Результаты этих мучений известны: либо плюем на все, донашиваем старое (если влезаем), либо последний отчаянный рывок в мир иллюзий - подкрашенные волосы, совершенно бессмысленные походы в спортзал, диеты, начинающиеся каждое утро и заканчивающиеся каждый вечер, посильное втягивание живота при приближении объекта женского пола (памяти и тут хватает минуты на полторы - потом следует неконтролируемый выдох.)
В общем жизнь ваша наполняется совершенно новыми смыслами. И если вы держите эту безостановочную серию ударов, отлично понимая, что победы не будет и
задача в том, чтобы красиво проиграть, если вы не потеряли способности улыбаться, шутить и иногда даже нравиться женщинам - вы настоящий герой. И
заслуживаете поклонения и памятника.
Вы думаете, я это все о себе? Да прям. Я только приближаюсь к старту. И иногда наряжаюсь. Как идиот.

Хроники параноика. Хапни Хайпа

[bbvideo=560,315]https://youtu.be/xpjwBkL0cZw[/bbvideo]

Я тут недавно в теме "Прогноз развития ситуации в Украине" устроил дискуссию с коллегами, которые с оптимизмом смотрят в будущее и тогда мне вспомнился отрывочек из "Факультета ненужных вещей" Юрия Домбровского:

William Bones писал(а): Я тут недавно в теме "Прогноз развития ситуации в Украине" устроил дискуссию с коллегами, которые с оптимизмом смотрят в будущее и тогда мне вспомнился отрывочек из "Факультета ненужных вещей" Юрия Домбровского:

- Да-а, - протянул прокурор, - да, пересылка, картина, как говорится,
достойная кисти Айвазовского.
Он и в самом деле был потрясен до глубины души. Не тюрьму он увидел, а
развеселый цыганский табор, вокзал, барахолку, москворецкий пляж! Огромный
квадрат двора администрация заставила палатками, шалашами, юртами, чем-то
вроде харчевок. Когда прокурор вместе с начальником проходил по двору, вся
эта рвань высыпала наружу. Кто-то что-то сказанул, и все загрохотали. "А
ну, порядочек! А то сейчас эти веселые пойдут в карцер!" - крикнул для
приличия старший надзиратель, прохаживающийся между палатками, но его так
и не услышали. А взглянув на зека, прокурор понял и другое. Эти оборванцы
и доходяги были счастливейшими людьми на свете. Они уж ничего больше не
боялись! Их не расстреляли. Их не забили. И все страшное - глазированные
боксы, цементные одиночки, ледяные карцеры, стойки, бессонница - осталось
позади. Они снова топтали траву, мокли под дождем, жарились на солнце. А
чего же человеку, по совести, еще надо? Шум, гам, смех висели над этим
проклятым местом. Оправдывалась старинная тюремная прибаутка: "Там вечно
пляшут и поют". Да, и плясали, и пели, и, кроме того, еще забивали козла,
гадали на бобах, меняли хлеб на тряпки, тряпки на сахар, сахар на махорку,
и все это на конверт, марку и лист бумаги - письмо можно будет выбросить
по дороге на вокзал или даже из окна вагона. Всюду сидели "адвокаты" и
строчили жалобы. Писали Сталину, Кагановичу, Ежову. А с воли просачивались
вести одна отрадней другой. Вот посажен начальник тюрьмы, на столе у Вождя
лежит проект нового уголовного кодекса - расстрела нет, самый большой срок
пять лет; на приеме какой-то делегации иностранных рабочих Вождь сказал:
"Мы можем дать такую амнистию, которую еще мир не видал", на Колыме второй
уж месяц работает правительственная комиссия по пересмотру. Только бы
скорее попасть туда, а там уж... и менялись адресами, и звали друг друга в
гости, и назначали встречи. "Через год - дома", - говорили они.
И только начальник пересылки, старая острожная крыса, работавший в
тюрьме с начала века, знал и сказал прокурору, что через год из них
останется половина, через два года четверть, и только, может быть, один из
десяти дотянет до свободы.
(Их осталось четверо из сотни, и, встречаясь, они удивлялись, что их
столько уцелело! "Нет, есть, есть Бог", - говорили они.)

И ведь миллионы даже десятки миллионов оправдывают даже гордятся этим временем и этими свершениями .

SVOISKI писал(а): миллионы даже десятки миллионов оправдывают даже гордятся этим временем и этими свершениями

Хуже другое - миллионы, даже десятки миллионов продолжают питать иллюзии, что Царь, Лидер, Президент думает о них и вот-вот издаст, подпишет, огласит указ, по которому им всем будет хорошо. Не издаст, не огласит, не будет. А будет так: "через год из них останется половина, через два года четверть, и только, может быть, один из десяти дотянет до свободы. (Их осталось четверо из сотни, и, встречаясь, они удивлялись, что их столько уцелело! "Нет, есть, есть Бог", - говорили они.)"

William Bones писал(а):

SVOISKI писал(а): миллионы даже десятки миллионов оправдывают даже гордятся этим временем и этими свершениями

Хуже другое - миллионы, даже десятки миллионов продолжают питать иллюзии, что Царь, Лидер, Президент думает о них и вот-вот издаст, подпишет, огласит указ, по которому им всем будет хорошо. Не издаст, не огласит, не будет. А будет так: "через год из них останется половина, через два года четверть, и только, может быть, один из десяти дотянет до свободы. (Их осталось четверо из сотни, и, встречаясь, они удивлялись, что их столько уцелело! "Нет, есть, есть Бог", - говорили они.)"

Пусть лучше в фанерки играют и лодки .